Анатомия обмана. Татьяна Ларина

вот оно что… Тогда понятно, почему папа был против. Любой здравомыслящий человек был бы против, чтобы девушка, к которой хорошо относишься, встречалась с таким.

      Я знала Илью по школе и отлично помнила его издевки, грубость, агрессию. Мы ненавидели друг друга, точнее ненавидел он, а я – боялась. Каждый раз, стоило Илье меня увидеть, он громко, чтобы все слышали, кричал «крокодилиха!». Как-то раз, возвращаясь домой из школы, я наткнулась на него и его дружков в переулке. К сожалению, они меня сразу заметили, поэтому мне не удалось сбежать. Рядом с ними лежала куча гравия… Илья надоумил приятелей закидать меня маленькими камушками. Его мерзкий голос я никогда не забуду: «…только выбирайте самые мелкие, чтобы сделать больно, но не прибить крокодилиху». Они гнали меня целую улицу. Обливаясь потом, до дрожи в ногах я пыталась от них оторваться, но из-за моей комплекции мне не удавалось от них убежать. Камни врезались мне в ноги, спину, голову, надолго оставляя мелкие, болезненные синяки…

      – Ваши умозаключения мне ни к чему. Мы сейчас о фактах. Значит, вы отрицаете, что знали о связи Маркова с Поляковой.

      – Да не было никакой связи!

      – Ясно. Что ж, сейчас я запишу ваш номер, чтобы связаться, если понадобится. Вы же пока будете в городе?

      – У меня выходные до среды. Номер девятьсот шестнадцать, триста восемь, семьдесят три, тринадцать.

      – Значит, почти неделя… – записав мой номер в блокнот и спрятав его в нагрудный карман форменной рубашки, сказал Волков. – Ну мы закроем дело раньше. Все факты неоспоримы.

      – О чем вы? Результатов вскрытия даже нет.

      – Уверен, они нас не удивят. Марков наглотался таблеток, потому что не вынес груза вины за убийство, – довольно произнес этот остолоп.

      – Я могу засудить вас! Дело не закрыто, решения судьи нет. И вы просто не имеете права бросаться подобными заявлениями.

      – В машине вашего отца найдены вещи, которые были отобраны у Поляковой в момент убийства. Другие доказательства не нужны.

      – Я все поняла. Говорить с вами бесполезно.

      Я не собиралась ни секунды оставаться в этом душном кабинете и тратить время на мерзавца Волкова. Да кто он такой?! Простой участковый! Нужно написать жалобу выше, подать на него в суд, раздавить как мелкую букашку. Чему меня научила самостоятельная жизнь, так это драться за свое. Вместо неказистого подростка я давно стала взрослой женщиной, способной постоять за себя и близких.

      В некотором смысле гнев на Волкова пошел мне на пользу. Я была на взводе, и моя злость придавала сил. Выбежав из отдела полиции, я села в машину, вырулила на дорогу и выжала газ. Я понимала, что еду с непозволительной скоростью, но мне нужно было скорее добраться до своей старой школы.

      Это место навсегда останется связанным с самым отвратительным и с самым прекрасным временем в моей жизни. Здесь я сполна познала, что такое быть изгоем, чувствовать свою ненужность, ощущать презрение других. Но здесь же я обрела первую любовь, научилась вновь видеть хорошее как в других, так и в себе. После выпускного я ни разу сюда не возвращалась.