Кровь чести. Aleksey Nik

граф, его голос звучал мягко, но уверенно. – Гордитесь своей семьей и своим происхождением. Это драгоценное наследие, которое вы несете через века.

      – Я горжусь, – тихо проговорил Луи, все еще недоумевая, куда ведет этот разговор.

      Граф сделал шаг ближе, понизив голос до шепота, и в его глазах мелькнул серьезный блеск.

      – Но помните, Луи, – его слова прозвучали как предостережение, – честь и слава – это не только дары судьбы, но и тяжелое бремя. Готовьтесь нести эту ношу достойно, защищая вашу семью и родину до последнего дыхания.

      Луи взглянул на графа Рошфора с недоумением, чувствуя, как холодная дрожь пробегает по его спине. Его взгляд был полон вопросов, но губы оставались сомкнутыми – слова графа звучали загадочно, словно скрытый смысл таился между строк. В воздухе витал еле уловимый аромат опасности, и сердце Луи учащенно забилось, предчувствуя нечто недоброе.

      Вечер тянулся медленно, будто время замедлилось, чтобы продлить мгновения тревоги. Луи пытался сосредоточиться на беседе, но мысли упорно возвращались к одному: над его семьей нависла тень угрозы. Она была невидима, но ощутима, как холодное дыхание зимы. Он не знал, откуда исходит эта опасность, но его интуиция кричала громче любых слов.

      И вскоре стало ясно, что его опасения были не напрасны. Предчувствие обернулось жестокой реальностью, и события развернулись стремительно, как буря, сметающая всё на своём пути.

      Глава 2. Ночь предательства

      Глубокой ночью тьма окутала владения поместья де Брессак. Сад, освещенный серебристым сиянием луны, еще хранил эхо недавно завершившегося празднества. Несколько гостей, наслаждаясь прохладой ночи, медленно прогуливались по аккуратно подстриженным аллеям, обмениваясь тихими разговорами. Большинство же уже покинули замок или нашли приют в приготовленных для них покоях. В просторных залах остались лишь следы недавнего веселья: полупустые бокалы, крошки изысканных десертов и искусно составленные фруктовые натюрморты. Дом словно впал в тревожное, но внешне спокойное забытье.

      Младший сын Луи долго не мог сомкнуть глаз. Его детское воображение всё ещё бурлило от впечатлений праздничного вечера, словно от захватывающей пьесы, где каждый гость играл роль яркого, почти театрального персонажа. Но особенно тревожила его беседа с графом Рошфором. Мягкий голос графа, пронизанный едва уловимой угрозой, продолжал звучать в его ушах, словно эхо далекого шторма. Кухонные часы мерно отсчитывали секунды на полке, неумолимо измеряя течение времени. Лёжа на своей узкой кроватке и устремив взгляд в тёмный потолок, Луи пытался разобраться: что же таилось в словах Рошфора? Какая таинственная ноша могла лечь на плечи тринадцатилетнего мальчика ради чести всей семьи?

      Его мысли прервал странный шорох, донесшийся из-за двери. Луи приподнялся на локтях, напрягая слух. Возможно, это был Жан или кто-то из слуг, решивший убедиться, всё ли в порядке в доме. Но лишь спустя время он поймет, что этот едва уловимый звук стал предвестием