Челюсти пираньи. Владимир Гурвич

подвела меня к одной из дверей и отворила ее. – Входите, – пригласила она меня.

      Я вошел в комнату; она была небольшой, но приятно обставленной. По первому взгляду тут было все, что необходимо для нормальной жизни; от телевизора до компьютера и факса.

      – Как вам здесь? – спросила Ланина.

      – Отлично.

      – Я рада, что комната вам пришлась по вкусу, так как здесь будете жить вы.

      Я уже с другим чувством осмотрел комнату. Не знаю, сколько времени мне предстоит тут пробыть, но по крайней мере условия, в которых я буду находиться, вполне подходящие.

      – Пойдемте дальше, – вывела меня из созерцательного состояния Ланина.

      Мы подошли к соседней двери. Она открыла ее и попросила меня следовать за ней. Я оказался совсем в другой комнате, чуть ли не раза в три больше, чем моя. Обставлена она была чудесной мебелью. Но мое внимание больше всего привлекла большая двуспальная кровать – настоящее произведение искусства.

      – Это моя спальня, – пояснила Ланина. С вашей комнатой она связана переговорным устройством. – Она быстро взглянула на меня. – Вы хотите меня о чем-то спросить?

      – В общем да.

      – Вы хотите знать, сплю ли я тут одна или со своим мужем?

      – Да, коли вы замужем…

      – Я замужем, но Эрнест почти тут не ночует. Он не жалует этот особняк, у нас в городе есть квартира, он там чаще всего и спит. А теперь я вас познакомлю с еще одним обитателем этого дома. Вернее даже с двумя.

      Мы миновали несколько комнат, пока не остановились у одной из дверей. Перед тем, как войти, Ланина несколько секунд прислушивалась к доносившимся оттуда звукам.

      Это была детская, на покрытом ковром поле лежал мальчик лет пяти. Увидев мать, он вскочил и устремился к ней. Ланина прижала к себе ребенка.

      – Познакомься, Артур, это дядя Саша. Он теперь будет жить у нас в доме.

      – Моего дедушку тоже звали Сашей, – сказал малыш.

      Я взглянул на его мать и увидел, как затуманились ее глаза.

      – Будем знакомы, – протянул я руку мальчику. – Какие игры ты любишь?

      – Те, что на компьютере.

      – Его от компьютера не оттащишь.

      Эти слова произнесла пожилая, но подвижная женщина. Для наших широт у нее было необыкновенное лицо, очень смуглое, обрамленное кольцом густых, черных, как смола, волос.

      – Это донна Анна, моя любимая няня, а сейчас няня моего сына. – Ланина обняла ее и поцеловала в щеку. – Не удивляйтесь, ее все зовут донна Анна, потому что она наполовину испанка.

      Женщина улыбнулась мне.

      – Вы тоже можете называть меня так.

      – С удовольствием, – согласился я, при этом думая, что в молодости она была удивительно хороша, и мужчины должны были виться над ней, как пчелы над цветком.

      – Все спокойно? – спросила Ланина свою бывшую няню.

      – Да, никто не приходил.

      Ланина несколько минут поговорила с сыном, затем едва заметно сделала мне знак головой, и мы вышли. Мы снова оказались в кабинете.

      Она села за письменный