Сколько волка ни корми. Карина Володина

– а почему я тебя брать-то с собой должна, неприкаянного? Подвигом ты каким, может, место среди нас завоевал? Поступком каким хорошим? Жизнью, может, достойной? Что-то сомневаюсь я: из-за достойно живущих такой шум не поднимают, да и не хотят они дом свой покидать, уважают их там и так, никто со свету не сживает.

      – А что сделать я должен был, например? – мигом цепляется за слова Вран. – Поступок хороший – это какой? Если сделаю то, что понравится тебе, то шансы… – он припоминает словечко одного из иноземных торговцев, заходивших недавно в деревню, – увеличатся мои?

      Странным взглядом его Бая окидывает. С головы до ног осматривает, бегло, но придирчиво – словно «шанс» этот загадочный прямо на нём ищет.

      – Нет у тебя никаких… шансов. И увеличивать нечего, – мотает она наконец головой. – И вообще – не я это…

      Она быстро замолкает – но Вран не дурак, Вран всё на лету схватывает.

      – …решаю, – заканчивает он за неё. Не знай он, что миролюбива Бая, то по её глазам решил бы, что убить она его хочет. – Не ты – а кто? Пожалуйста, лесом тебя заклинаю, отведи меня к тому, кто за это отвечает. Просто отведи – а дальше я сам разберусь.

      Бая снова сердито выдыхает.

      – Что ты всё заладил – «пожалуйста», «прошу тебя»? Правда думаешь, что отказать тебе не могу? Могу, Вран, и ещё как могу. Раз таким находчивым себя считаешь – вот тебе новая задачка, попробуй из неё выход найти: помогаю я всем в этом лесу, кто в помощи моей нуждается, это правда, да только уберегли меня предки от таких плутов пронырливых, как ты. Поверить я должна, что нужна тебе моя помощь, сама тебе помочь должна захотеть – а ты сейчас всё дальше и дальше от того, чтобы я даже до опушки тебя довести желала.

      – Ну это ты, положим, преувеличиваешь, – замечает Вран. – Неужто хочешь, чтобы я насмерть здесь замёрз?

      – Ну раз жизни тебе в деревне не будет, так что мучить тебя? – в тон ему отвечает Бая. – Волка-братца своего позови да волчицу-сестрицу, может, они тебя до рассвета погреют или сразу к себе в леса вечные заберут, если милосердны будут.

      «В леса вечные». А говорит-то совсем как деревенские.

      – Я уже звал их сегодня, – отвечает Вран. – Думаешь, не по их воле мы встретились?

      – По моей воле мы встретились, – закатывает глаза Бая. – По моей и разойдёмся.

      – Хорошо, – пожимает плечами Вран. – Разойтись хочешь – так иди. Оставь меня здесь, в лесу холодном, среди нечисток заблудших. Только не удивляйся, если сам к тебе следующей ночью нечисткой приду – потому что не сдвинусь я с места этого, не пойду ни в какую деревню. На твоей совести это будет.

      – Хорошо, – пожимает плечами и Бая. – На этом и сойдёмся.

      Разворачивается – и прочь идти начинает. Так же быстро, так же уверенно – ни капли сомнения в этой лёгкой походке нет.

      Так просто?..

      Вран, честно говоря, надеялся, что тронут её его слова, что не решится она его на произвол судьбы бросить. Может, притворяется, на испуг его берёт? Что ж, Вран тоже не пальцем деланный – это Вран её на испуг возьмёт.

      И