Смерть эксперта-свидетеля. Филлис Джеймс

которую его организм выделяет. Это не у всех людей бывает. Так что наш биолог смог сделать анализ его слюны и сравнить его группу крови с пятнами, которые остались у жертвы на…

      – Бренда, не во время же завтрака, будь добра!

      Бренда, чей взгляд как раз уперся в круглое молочное пятно на скатерти, и сама уже подумала, что завтрак не самое подходящее время для изложения недавно приобретенных знаний о том, как расследуется дело об изнасиловании. Она перешла к более безопасной теме:

      – Доктор Лорример – главный научный сотрудник, он у нас заведует Отделом биологических исследований, – говорит, что мне следует позаниматься и сдать экзамен на аттестат зрелости повышенного уровня. Тогда я смогла бы получить должность ассистента научного сотрудника. Он считает, я способна на большее, чем секретарская работа. А когда я получу должность ассистента, я уже буду вроде как научный работник и смогу расти. Он говорит, некоторые самые знаменитые судмедэксперты именно так и начинали. Он обещал составить мне список литературы. А еще он говорит, что не видит, почему бы мне нельзя было пользоваться лабораторным оборудованием, если надо будет лабораторные работы делать.

      – А я и не знала, что ты в Биологическом отделе работаешь.

      – А я там не работаю. Я почти всегда в регистратуре, с инспектором Блейклоком, только иногда помогаю в Общей канцелярии. Мы с ним разговорились, когда я целый день в его Лаборатории провела – сверяла с его сотрудниками докладные для суда, и он был так со мной любезен. У нас многие его не любят. Говорят, он слишком строгий. А я думаю, он просто очень стеснительный. Он мог бы стать нашим директором, да только МВД его обошло и доктора Хоуарта назначили.

      – Он вроде тобой очень заинтересовался, этот мистер Лорример.

      – Доктор Лорример, мам.

      – Ну, пусть будет доктор Лорример. Только зачем ему надо, чтоб его доктором звали, мне никак не понять. К вам же в Лабораторию больные на прием не ходят.

      – У него докторская степень, мам. Он доктор философии.

      – Вон оно что. А я-то считала, он науками занимается. Во всяком случае, ты будь с ним поосторожней.

      – Ну что ты, мам, что за глупости! Он же старый. Ему уже лет сорок, а может, и больше. Мам, а ты знала, что наша Лаборатория – самая старая научно-исследовательская лаборатория судебной медицины в Англии? В каждом графстве есть такая, только наша – самая первая. Полковник Хоггат ее открыл в 1860 году, в своем Чевишемском поместье. Он тогда был главным констеблем. А перед смертью завещал поместье своему Угро. Судебная медицина тогда только зарождалась – так инспектор Блейклок говорит, – и полковник Хоггат был чуть ли не первым главным констеблем, который понял, какие у нее возможности. У нас в вестибюле его портрет висит. И только наша Лаборатория называется по имени основателя. Поэтому в министерстве и согласились оставить нам это имя, когда мы в новое здание переедем. Другие отделения Угро – Северо-западное, Столичное и какие там еще – посылают вещдоки в свои региональные лаборатории. Но