Проклятие Фараона. Надежда Александровна Дорожкина

стала бы послушной исполнительницей воли храмов, что позволило бы жрецам укрепить своё влияние.

      – Я должен обдумать это, – наконец произнёс Рамесу, указывая, что разговор окончен.

      Птахемхеб почтительно поклонился, но, удаляясь, взглянул на фараона с уверенностью, будто знал, что тот не сможет отвергнуть его предложение. Слова жреца всё ещё эхом звучали в голове Рамесу, когда он, молча развернувшись, покинул храм. Он знал, что жрецы не отступят. Решение, которое ему предстояло принять, могло повлиять не только на его будущее, но и на будущее всего Египта.

      Уже на выходе Хоремхеб тихо обратился к фараону:

      – Я не доверяю этим пророчествам, Рамесу. Возможно, за смертью Нефрет скрывается нечто большее, чем воля богов.

      Фараон, обернувшись, встретил его взгляд:

      – Найди мне ответы, Хоремхеб. Найди правду, которой так не хватает в их словах.

      Они молча вернулись во дворец, оставив храм позади, но каждое слово, сказанное Птахемхебом, глубоко врезалось в сознание фараона.

      Глава 3 – Приказ фараона

      Ветер приносил с собой запахи благовоний и свежей воды Нила, но эти ароматы больше не утешали Рамесу. Дворец, казавшийся всегда надежной крепостью, стал для него теперь символом утрат и сомнений. Смерть Нефрет обернулась непостижимой болью и, к тому же, стала загадкой, которую он не мог разгадать сам. Но Рамесу, несмотря на всю глубину своей скорби, понимал, что бездействие приведёт к ещё большей опасности для его трона и всего Египта. Он должен был довериться единственному человеку, чья честность и верность были не под сомнением.

      Хоремхеб, друг и командующий его войсками, стоял напротив, словно предчувствуя просьбу, с которой вот-вот к нему обратится фараон. Лицо Хоремхеба, всегда решительное, сейчас казалось тёмным и непроницаемым, как будто он заранее готовился ко всему, что только может услышать.

      – Хоремхеб, – начал фараон, глядя на него, – смерть Нефрет… она кажется мне странной. Птахемхеб твердит о воле богов, пророчествах и гневе Нила. Но в душе я не могу поверить, что её уход был послан нам свыше. Чувствую, что здесь замешана не только судьба.

      Хоремхеб внимательно выслушал, и хотя его лицо оставалось невозмутимым, глаза на мгновение отразили тень понимания и горечи. Он знал, как часто за подобными смертями скрываются людские интриги и коварство. И если во дворце возник заговор, он был обязан его раскрыть.

      – Я твой верный друг и воин, Рамесу, – ответил Хоремхеб, слегка поклонившись. – Если ты хочешь, чтобы я узнал правду, я сделаю это. Даже если она окажется мрачной и болезненной, мы узнаем её.

      Рамесу молча кивнул, благодарный за силу и верность друга.

      – Я не прошу тебя подозревать кого-то конкретного, – сказал он после паузы. – Но знай: если среди нас есть предатели, которые хотят лишить меня трона, я не могу оставить их в покое. Найди ответы, Хоремхеб, но делай это тихо. Никто не должен знать, что я сомневаюсь. Иначе враги почувствуют слабость