Детские сказки по-взрослому. Алексей Гужва

ничего не боюсь и никогда не трушу, – вскипел рыжий.

      Мальчишки только рты успели открыть, да сказать ничего не успели. А Кузька уже лопатой, что есть сил, по гнезду молотить принялся. Трижды ударил, прежде чем оно отвалилось и, на землю упав, треснуло.

      Гул поднялся страшный. Тучей чёрной взлетели шершни злые. Народ врассыпную. Кто в бочку, кто в хату. Один малец и вовсе, в кучу навозную с головой нырнул.

      Сам же Кузька такого стрекача дал, что вмиг всю деревню пересёк. И огородами за околицу к лесу. Ну его и там один шершень нагнал. Так в зад вдарил, что рыжий потом целую луну ходить сносно не мог.

      Так повезло, конечно, не всем. Одну девку, что мимо проходила, так искусали, что еле жива осталась. А после на один глаз ослепла, да кривая стала. А ведь была первой красавицей.

      Ну или вот ещё вам история. Жил в той деревне старик Агний. Уж никто и не помнил, чьих он был. Никто и не задумывался, сколько зим ему отроду. Все его помнили, как старика. Одни уважали, другие побаивались. Были и те, кто всякое рассказывал про него. Дескать, живоед он. Помер давным-давно, но к Кондратию не отправился, а среди людей скрывается.

      Кузьке тогда уж десятая весна исполнилась, когда по вечеру собрались ребятишки истории страшные рассказывать. Ну и стороной мимо баек про Агния пройти не могли.

      – Слышал я от бати, – говорит один, – дескать, у Агния под домом подполье не такое, как у всех. Глубокое оно и тёмное. И ведёт на старый погост, что под нашей деревней глиной засыпан. И не просто на погост ведёт, а в саму могилу старика, откуда он и выбрался.

      – А я в это не верю, – говорит другой. – Не бывает такого на свете. Не бывает живоедов. Мне мамка рассказывала, что Агний просто старик лободырный. Живёт себе и никого не трогает. Только вот, коль кто помрёт, старик могилку раскопает, голову мертвяка отрежет, дома в котелке отварит. Мясо скормит свиньям, а черепушку голую на полочку в своём подполье поставит. Говорят, там у него их уже десятка два.

      – Брехня это всё, – вдруг усмехнулась девица, что веснушками была так усыпана, будто мухи обгадили. – Мне папка рассказывал, что ему бабка рассказывала, а ей её бабка ведала, будто в доме Агния мужик жил другой. Но когда на деревню напасть пришла, и люди в страшной беде оказались, тот мужик силу гнилую призвал, себя в жертву отдав. И вот тогда Агний и явился. С тех пор деревню нашу защищает.

      Только договорила, как Кузьма смеяться начал. Да так, что не успокоить. До слёз.

      – Какие же вы дураки все, – хохочет рыжий. – Сами страхов придумали про старика, сами поверили, сами испугались. Да нет там у него в хате ничего.

      – А ты сходи, проверь, – говорит девица.

      – Чего там проверять? Я и так знаю, что там ничего у него в подполе. Ну, может запасы только, – смеётся Кузька.

      – Трусишь просто, – говорит девица.

      – А вот и не трушу. Хош, спор затеем?

      – Какой спор?

      – Коль