Острова. Храм Тысячи слёз. Наталья Викторовна Карпова

ограды. Прошли двое мужчин, вполголоса обсуждая что-то, по узкой улочке промчался велосипедист.

      Рохо еле успел отскочить в сторону. Его всегда немного раздражали современные средства передвижения. Пусть их, велосипеды неглавное зло. Оставались редкие машины, которыми владели избранные. Этих монстров Рохелио не переносил. Стоило увидеть мчащуюся по дороге махину, с клубами выхлопов из-под капота, как несчастного музыканта брала оторопь. Хорошо, что в Городе подобные были только у мэра и нескольких его приближённых. Силви прекрасно знал, что за работу механизмов отвечает природная магия, доступная далеко не всем. Источник могущества одних и страхов других. Поэтому чувствительный музыкант пытался держаться подальше от непознаваемого и вызывающего необъяснимый ужас.

      Рохо сверился с адресом на маленькой визитке и свернул к большому зданию о двух этажах. На балконах красной волной лились цветущие растения, превращая дом в подобие клумбы. У входных дверей в глубоких каменных вазах голубым пожаром разметались цветы с длинными, гибкими соцветиями. Издали они и правда напоминали языки пламени неожиданного оттенка, схожего с весенним небом.

      Рохелио не занимали окружающие красоты. Он был серьёзен и собран. Целых три года музыкант откладывал встречу, и теперь момент настал.

      Рохо взялся за медное кольцо и постучал в дверь. Шорох, стук отпираемого запора и наконец в щель заглянул чей-то любопытный глаз.

      – Вы кто? – спросил невыразительный голос. Он одинаково мог принадлежать как женщине, так и мужчине.

      Рохо слегка смутился, затем встряхнулся и уже уверенней вцепился в дверь, не давая ей закрыться.

      – Здесь живёт господин Иугениус? Я Рохелио Силви, музыкант, слышали о таком?

      – Вот те на! – глаз моргнул и исчез.

      Дверь распахнулась шире.

      Рохелио перешагнул порог и очутился в просторной прихожей, за ней виднелся коридор и лестница наверх.

      – Коли вам назначено, я провожу, – владельцем любопытного глаза оказался щуплый старик в древней ливрее, какие носили пару-тройку веков назад. Второй глаз у слуги отсутствовал. По крайней мере, его скрывала тёмная повязка.

      Рохо про себя решил ничему не удивляться. Мало ли каких чудачеств ещё встретишь в доме у единственного в Городе астролога и знатока всяческих чудес.

      Подъём по скрипучей деревянной лестнице привёл гостя в кабинет хозяина усадьбы. Слуга приоткрыл дверь, засунул голову в щель, буркнул нечленораздельное, после чего вернулся к визитёру.

      – Давай, входи, – распорядился старик и для убедительности мотнул головой.

      Рохо вступил в царство мудреца и сразу поморщился от резких незнакомых запахов.

      «Что здесь происходит? Несчастный псих потрошит мышек и хранит их в спирту, а может, готовит ведьмовские отвары? Пахнет мерзко», – Рохелио подкатился к мягкому креслу с высокой спинкой, на которое ему указал хозяин.

      Иугениус привстал со своего места за массивным столом, приподнялся, чуть склонив голову в качестве приветствия гостя, и вновь