Я об этом подумала, сэр. Валерия Василевская

хворь – это ее продуманное, проплаченное решение. Это ее эгоизм в союзе с моим эгоизмом.

      Но сегодня ворвался чужак под ником НЕОБХОДИМОСТЬ и пихнул по насиженной попе побуждающего пинка. Прав отец, вот что самое скверное. Мне нельзя отсутствовать вечно. Мне нужен родной человек, который заменит родителя. Который великодушно будет меня обеспечивать.

      Но… Что делать? Как это сделать? Я не способен заставить себя прикоснуться к… кому-то. Я даже думать об… этом заставить себя не могу. Мысли плавно качаются в тине рассуждений и воспоминаний, но когда упираются в главное – в голове туман и сумбур. И страх… Наплывающий страх, который терзал меня в колледже.

      …У дальнего лифта для служащих стояла мисс Эддингтон. Треугольная, коротконогая, с отвратительно узкими бедрами под серым двубортным костюмом. Она приходит без вызова, если в ее присутствии назревает необходимость. Стоит у дверей и ждет, когда я заговорю. В моих комнатах двери подвинуты на двадцать, на тридцать метров, вдалеке я ни разу отчетливо не видел ее лица. Так, расплывчатое пятно с пятнышками подкраски. Но пятно обладает талантом тотальной предусмотрительности, граничащей с яснознанием. Оно решает проблемы – это самое главное.

      – Я об этом подумала, сэр, – сообщила мисс мягким голосом в пристегнутый микрофон.

      Секретарь в моем доме обязана подслушивать и подсматривать, чтоб Альбертик не утруждался указаниями и разъяснениями. А ее коронная фраза много раз проливалась бальзамом на мое истощенные сердце. Эта фраза звучит как рефрен: «Я позабочусь, сэр».

      – Прежде всего, – Эддингтон опустила ресницы в клонблот. Она ни на миг не забыла, что следует доложить, но знает, я не выдерживаю разговоров с открытыми взглядами. – Леди Заза вчера объявила: ей исполнилось тридцать шесть.

      Тридцать шесть?! Это явная ложь! Вот почему папа бесится! Вот почему назвал мамочку бесполезной! Но закон на ее стороне, никто не заставит женщину переменить решение.

      – Вам придется смириться и выполнить распоряжение отца.

      Я застонал.

      – Мы выберем наиболее безболезненный из всех вероятных способов. Если клоны отклонены, то искусственное оплодотворение в любой практикуемой форме расширяет список родителей и возможный список наследников. Это будущие суды с суррогатными матерями, врачами и лаборантами. Это грязные, публикуемые, порочащие истории…

      Я вспотел:

      – Неприемлемо! Дальше!

      – Романтические свидания… – (Я затравленно зарычал). – Могут вызвать о вас, сэр Альберт, неблагоприятные толки. Нет гарантий, что вы пожелаете доверить свою судьбу первой, второй, третьей девушке…

      – Чтобы черти их всех обрюхатили!

      – И тогда вам придется долго и психозатратно искать наиболее подходящую. Что опасно…

      – Очень опасно!

      – Нет гарантий, что первый ребенок не унаследует легкое недомогание отца. Тогда сэр Герберт потребует новых и новых внуков. Об этом юристы напишут пунктами