Вокруг политехнического. Потомку о моей жизни. Михаил Самуилович Качан

о ней. Но это меня уже не волновало. Я понял, что это была не любовь, а влюблённость, ведь от любви вылечиться невозможно. А от своей первой влюблённости я излечился.

      Первая экзаменационная сессия

      Как ни пугали меня тем, что отличники школы в институте учатся средне, а то и вовсе плохо, я сдал вовремя все зачеты. Особого напряжения и не было.

      Готовиться к экзаменам я решил в Юношеском зале Публичной библиотеки на Фонтанке. Дома было заниматься трудно, так как Аллочка постоянно упражнялась на фортепиано, – она обладала усидчивостью и упорством и готова была повторять каждый пассаж по 10 и 20 раз. А заниматься в Юношеском зале мне нравилось. Там так было уютно во мраке под лампой. Стояла абсолютная тишина, и всё, что было написано, сразу перетекало в голову.

      Мои экзаменационные оценки были только отличными, и я получил повышенную стипендию, что было очень кстати для нашей семьи. На каникулы мама набрала заранее билеты на оперу и в драматические театры, и мы с ней ходили чуть не каждый день.

      Хороша ли популярность?

      Начался второй семестр. На лекциях народу немного убавилось, – действительно, первую сессию некоторые студенты сдать не сумели. И в нашей группе ушло 3 человека.

      Занятия пошли своим чередом. Я при первой же возможности шел в библиотеку и работал там. А моя комсомольская работа требовала от меня внимания только в перерывах между лекциями. И каждый перерыв я с кем-нибудь разговаривал, или мы совещались. И всегда находились какие-то дела, о которых сегодня я не могу и вспомнить. Часто я и поесть не успевал, так был занят.

      Мой авторитет среди студентов вырос. Меня избрали заместителем Бори Зубарева. В тот период говорили:

      «Пойду спрошу у Миши Качана» или «Пойду посоветуюсь с Мишей Качаном».

      Я внезапно оказался очень популярным человеком на потоке. Со мной время от времени советовался зам. декана, занимавшийся студентами первого курса, которого студенты боялись, как огня. А один раз меня пригласил на беседу по какому-то студенческому вопросу наш декан, профессор Лебедев, известный ученый-металловед. О чём была беседа, я не помню. В голове остался только сам факт.

      Студенческая стипендия

      Я помню, что моя первая стипендия на мехмаше была 290 руб. На физмехе стипендия была всегда выше – 395 руб. на первом курсе. Что эти сто рублей должны были стимулировать или компенсировать, я до сих пор не ведаю.

      Наверное, просто отражали важность подготовки специалистов для ядерной физики. Но это мои соображения.

      В гуманитарных ВУЗах стипендия была тогда еще ниже – 220 руб. И здесь размер стипендии, как я полагал, просто отражал взгляды власть предержащих на важность для страны получения тех или иных специалистов.

      А, может быть, они думали, что лишние несколько десятков рублей привлекут более способных студентов в «нужные» отрасли. А, может быть, и привлекали, на самом деле? Я стремился на физмех не из-за стипендии, а потому