Звездный билет. Апельсины из Марокко. Пора, мой друг, пора. Василий Аксёнов

друзья, впервые при ней вели такой разговор. В поезде они трепались о любви, но это же был обычный треп. А теперь они говорят так о ней! Ее друзья! А Димка даже с какой-то злобой. Подлец!

      – И все-таки глаза у Люси… Боярчук удивительные, – сказал Алик.

      – Глаза! – засмеялся Димка. – Ха-ха, глаза! Что ты будешь с глазами-то делать? С одними глазами успеха не завоюешь. Наша Галка глазами, думаешь, всех покоряет?

      Галя вскочила и ударила Димку по щеке:

      – Дурак, дурак, дурак! – Отбежала в сторону и упала в песок. – Все вы дураки и щенки!

      Димка стоял, закрыв рукой щеку и глаз, и одним глазом смотрел на все вокруг. В этот миг берег, и лес, и люди выглядели как десять лет назад, когда он захлебнулся в воде и на мгновение потерял сознание. После этого все казалось вот таким, неузнаваемым.

      – Идиотка! – крикнул он первое, что пришло в голову. И сразу все стало на место. Галкина золотистая голова покачивалась за бугром. Плюнет, что ли? Вот еще напасть с ней! А Алька-то какого черта смотрит, словно стервятник?

      – Янсонс сигналит, – сказал Юрка, – пошли.

      Алик с минуту смотрел им в спины, потом побежал и рванул Димку за плечо.

      – Слушай, ты, ты! – пробормотал он. – Ты не прав насчет глаз! Глаза – зеркало души.

      – Напиши это в стихах, – буркнул Димка.

      – Не прикидывайся, Димка, что тебе наплевать на глаза.

      – Отстань! Видишь, нам Янсонс сигналит.

      – Да ладно вам, – сказал Юрка.

      Они снова пошли к воде, но Димка обернулся. Бородатый черт смотрел им вслед. Теоретик! Любви нет. Удовлетворение половой потребности. А сам готов разреветься из-за глаз этой Боярчук.

      – Слушай, Алька, скажи ей, что она права – я дурак. И все мы дураки. Скажи, чтоб не куксилась.

      – И развези там киселя побольше, – добавил Юрка.

      – Хорошо, вы дураки, – сказала Галя, – я это давно знала, но я не знала, что вы такие.

      – Понимаешь, – Алик заглянул ей в глаза, – Димка стал какой-то странный. По-моему, он что-то затаил.

      – Ты уверен?! – воскликнула Галя. – По-твоему, он что-то затаил?

      Она посмотрела в море. Там, довольно далеко от берега, стояло судно Янсонса. По мелководью к нему бежали Юрка и Димка. Устроили вокруг себя настоящее безобразие, тучи брызг поднимают. Вот стало трудно бежать. Идут. Поплыли. Неужели Димка что-то затаил? Неужели это возможно?

      – Я подозреваю, – сказал Алик, – я не хочу тебе говорить, это не по-товарищески, но мне кажется…

      – Алька, можно тебя дернуть за бородку? Можно, а? Ну, маленький Алинька, можно разочек? Всего один разик?

      – Хорошее судно у Янсонса, – сказал Димка, – и сам он дядька хороший.

      – А что такое анималист? – спросил Юрка.

      – По-моему, это что-то из зоотехники.

      Янсонс сидел на корме своей голубой моторки. Издали, в курточке и восьмиугольной фуражке, он был похож на юношу. Моторка покачивалась на волнах. Голубые тени скользили по ее корпусу. Солнце отсвечивало вокруг в воде, вращалось маленькими волчками. Янсонс, загадочный анималист, сидел на корме и улыбался подплывающим ребятам из-за своей трубки.

      «Стучит