У покрова в Лёвшине. Петр Валуев

жаловались на давку и в своем смятении сердито посматривали на Веру, как будто прижатая к стене бедная девушка была виновницей давки.

      – Позвольте мне взять вас под руку, Вера Алексеевна, – сказал Леонин, – я вас выведу.

      – Ах, Анатолий Васильевич! – сказала с просиявшим от радости лицом Вера, – сделайте милость, помогите. Папа и моя тетка уже вышли.

      – Я видел это. Я давно слежу за вами…

      – А я и не заметила, что вы были в церкви.

      – Не удивительно, – сказал, улыбаясь, Леонин, взяв под руку Веру и бережливо продвигаясь с нею к дверям. – Вы ни разу не оглянулись в мою сторону.

      – Поздравляю вас со светлым праздником, Анатолий Васильевич. Христос воскресе!

      – Воистину воскресе! Дай Бог нам всем светло провести светлый праздник. Ах! Вера Алексеевна, как давно мне не удавалось с вами видеться!..

      – И мне так грустно было… Бедная Клотильда Петровна все не может оправиться… Кажется, что наконец на этой неделе ей можно будет выходить из своей комнаты.

      – Мне необходимо с вами переговорить, Вера Алексеевна…

      Молодая девушка бросила беспокойный взгляд на Леонина.

      – Переговорить? – повторила она.

      Потом нерешительно спросила:

      – О чем? Что случилось?

      – Ничего не случилось, но переговорить нужно. Не празднично у меня на душе, Вера Алексеевна. Простите, что я теперь вам говорю это. Не следовало бы на праздник вас тревожить. Но я привык с вами вслух думать; привык ни мыслей, ни чувств не скрывать…

      – Вы знаете, что ваша радость и ваша печаль – и моя радость и мое горе, – сказала Вера едва слышным голосом, смотря прямо в глаза Леонину. – Вы мне обещали всегда быть со мною искренни. Разве вы хотите перестать быть искренним?..

      – О нет! Менее чем когда-либо… Но мне нужно с вами видеться и говорить. Сегодняшний случай мне может в этом помочь. Мы сейчас выйдем. Представьте меня вашему отцу, под предлогом оказанной вам услуги.

      – Охотно, но тогда и моей тетке.

      – Конечно…

      Между тем Алексей Петрович и Варвара Матвеевна уже вышли за церковную ограду и остановились на улице, недоумевая насчет того, что сталось с Верой. Варвара Матвеевна утверждала, что она была впереди них, и в сопровождении горничной, вероятно, решилась прямо идти домой. Алексей Петрович говорил, что он видел, как ее оттеснили назад.

      – Вы всегда лучше меня все знаете, – говорила с досадой Варвара Матвеевна. – Нельзя же нам простоять здесь до полудня…

      – Не могу же я своим глазам не верить? – говорил Алексей Петрович. – Коли видел, то видел.

      – В притворе было так темно, что вы и видеть не могли, – сказала Варвара Матвеевна.

      В эту минуту Леонин и Вера показались за оградой.

      – Не мог видеть? – сказал с торжествующим выражением лица Алексей Петрович. – Вот она.

      – Что за молодой