Закон и Честь! -2. Власть закона. Андрей Северский

перестук колёс, ступая по устилающему пол узкого коридора тёмно-зелёному коврику, Дуглас добрался до последнего, шестого купе четвёртого вагона первого класса. Кондуктор на секунду замер напротив двери, затем резко постучал костяшками пальцев по деревянной, вскрытой лаком вишнёвого цвета поверхности, и нажал на ручку. Дверь бесшумно отворилась внутрь, и он переступил порог купе.

      – Добрый день! Пожалуйста, приготовьте ваши билеты, – заученно проговорил Макинтош. Внимательные глаза пожилого кондуктора за долю секунды обшарили салон от и до, и, не заметив ничего противозаконного, остановились на пассажирах.

      Путешествующих в шестом купе четвёртого вагона первого класса было трое. Одетый в шерстяной светло-серый костюм-тройку мужчина с котелком на голове мирно дремал, уткнувшись подбородком в грудь, под мягкое покачивание вагона. Сидящая рядом с дремлющим пассажиром дама в длинном кремовом платье с горностаевым манто и широкополой шляпке, украшенной страусовыми перьями, следовала примеру своего соседа по диванчику. Должно быть, супружеская пара, утомлённая долгими переездами, решил про себя Макинтош. Крепко спят, даже на стук в дверь не проснулись. Было, правда, нечто такое, что смущало Дугласа в них, то, чему он не мог дать никакого объяснения… Ну что ж, так или иначе, придётся потревожить этих спящих голубков. Порядки одинаковы для всех. Но начнёт он, пожалуй, с третьего, бодрствующего пассажира.

      Макинтош негромко кашлянул и повторил, особенно выделяя последние слова:

      – Сэр, ваш билет, пожалуйста.

      Тот словно и не слышал кондуктора. Знай себе продолжал, сгорбившись, сидеть на втором диванчике, облокотившись о стол и глядя перед собой. Макинтошу показалось, что он что-то шепчет под нос. Какая-то неразборчивая скороговорка. Широкие плечи странного пассажира подрагивали. Что это с ним, насторожился Макинтош, делая осторожный шаг вперёд? Приболел или же элементарно пьян? Тогда непонятно, как умудрилась заснуть эта парочка, находясь в одном купе с этим подозрительным типом!

      – Сэр, что с вами? Вам плохо? – Дуглас наклонился, пытаясь заглянуть в скрытое стоячим воротником длинного потёртого кожаного плаща лицо бормочущего человека. Кондуктор надеялся, что всё ещё образуется самой собой, что ситуация вот-вот прояснится, и он потом сам посмеётся над собственной подозрительностью. – Сэр?..

      – Нет-нет-нет, мне вовсе не плохо, мне очень даже хорошо, – внезапно отозвался пассажир, заставив Макинтоша вздрогнуть и покрыться противными мурашками. Голос заговорившего резал уши, был гортанным, скрипучим, и довольно мерзким, словно обсыпанным наждачной крошкой и приправленный издёвкой пополам с ехидством. – Плохо моим друзьям. Бедняжки… Им так плохо, что они не выдержали и заснули. Давайте не будем их будить, мистер контролёр. Уверен, мы сами во всём разберёмся.

      Он начал подниматься, опираясь огромными заросшими чёрными волосами кулачищами о стол. Выпрямившись, пассажир едва не вонзился тульей высокой