Очередное утро в Белом Ките. Дэниэл Рэйн Риверс

самой одержимостью, как раньше. Сразу было видно – приуныл наш мученик.

      На следующий день я услышал новость от соседей по палате. Наш местный «поп» ранним утром попросился помогать уборщикам и санитарам. Говорил, мол, ему так сам Бог повелел во время утренней неустанной молитвы. «А ведь всё-таки от неустанной молитвы есть своя польза», – подумал я тогда, расплывшись в улыбке.

      6

      Каждый месяц китовое пузо наполняется новыми рачками. Некоторые приплывают сюда с депрессией, голосами в голове и тревогой, а другие будто сами просятся сюда попасть. Мы, бывалые, называем их рачками-суицидниками. В один забавный день я с таким рачком и познакомился: молодой двадцатилетний парень с нелепой татуировкой «614» на шее. Он чуть ли не всем в отделении с горделивой позой рассказывал, как пытался покончить с собой. Честно говоря, подобные индивиды меня жутко раздражают, но приходится с ними мириться (правда, у меня это получается через раз).

      – Я тебе рассказывал, как сожрал пять таблеток обезбола, а потом стеклянную бутылку под мышкой зажал и разбил её? – с навязчивой живостью подошёл ко мне тот самый татуированный суицидник. – Я прям там чуть ли не сдох, мужик, но тупая маман позвонила этим… придуркам… И сюда, в Белого Кита, привезли. Меня, если что… Меня зовут Кевин.

      Когда он говорил, то очень раздражающе причмокивал. Мне сей бред и так слушать было неприятно из-за его содержания, да ещё и голос жутко бесил.

      – Я уже слышал твою историю от других пациентов, – холодно ответил я, посмотрев на рачка сверлящим взглядом.

      – О, ну и как тебе? – Кевин важно облокотился о стену, вероятно ожидая от меня каких-то бурных охов и ахов.

      – Мне не нравятся чванливые люди, которые не только пренебрежительно относятся к жизни, но и плюют на чувства своей матери, – честно признался я, не испугавшись обидеть паренька. – Так что лучше иди и трави всякой чушью стариков в подгузниках. Они точно будут лучшими слушателями, чем я. И да, не стоит быть таким фамильярным, когда со старшими разговариваешь.

      – Ну… это вовсе не чушь, – промямлил Кевин, явно не ожидая столь жёсткой реакции. – Это… правда.

      – То есть ты хочешь сказать, что ты действительно желал свести счёты с жизнью? – Я с притворным удивлением поднял бровь и наигранно растопырил глаза.

      – Я сюда с попыткой самовыпила попал, мужик, – вновь начал важничать рачок, распознав мою язвительность. Он с неубедительным напором выпрямил спину, желая показаться увереннее перед таким непробиваемым циником, как я. – Вот у тебя самого попытки случались? Если ничего такого не было, то тебе просто не дано понять, каково это – самовольно бросаться в бездну.