Моё такси. Вход и выход. Черненко Галина

звали просто Толя, и говорят он вышел из таксистов. Если говорить сегодняшним языком, то более харизматичного человека я в своей жизни не видела. Если Вулых где-то появлялся, не важно, что это было, диспетчерская, гараж, мойка, все внимание переключалось на него, потому что он просто был зажигалкой.

      Начальники колонн все вышли из таксистов. Когда-то я знала и помнила все фамилии, а сейчас помню только одну, Шолохов. Понимаете почему. Я не слышала их голоса где-то рядом с диспетчерской. Но если зачем-то шла мимо гаража, где таксисты самостоятельно ремонтировали свои машины, за начальниками колонн можно было писать. Это был непередаваемый таксистский фольклор. А вид у них, у этих начальников был такой добродушный, что, если ты своими глазами не увидишь, как он прищепил таксисту голову багажником, ни в жизнь не поверишь, что он может это сделать. И так же не в жизнь не поверишь, что он просто может говорить матом, вообще не употребляя русских слов. Потому что в общении с диспетчерами он такой лапушка, слов нет.

      Теперь, наверное, про ремонт. Все мы знаем, что в советском такси моих лет ездили Волги, двадцать четвертые. Ну и я догадываюсь, что ломаться они начинали в тот момент, когда выезжали с конвейера. А у таксистов, время, деньги. Им не нужен простой. Потому что никому это не выгодно. Ни таксисту, ни начальству. Ну и новую Волгу прямо сразу загоняли на яму. Посмотреть, оценить состояние, подкорректировать какие никакие косяки. И только потом она выезжала на линию. И конечно новые машины давали передовикам производства. А передовики там были все, поверьте мне. Значит машины доставались чемпионам среди передовиков.

      Но были же и те, кто накосячил. Потому что. Как бы я красиво не описала таксистов, они все были живые люди. И косячили они все, но с разной частотой, потому что пассажиры разные, потому что нервы у них не канаты, и потому что просто приходило время накосячить. Мелкие косяки никто не считал, а за крупные жёстко наказывали. Знаете как? Таксисты шли в механики. Вернее, их туда отправляли по приговору суда. А этим судом был Толя Вулых. Если он решил, помилования не будет. Будешь крутить гайки до тех пор, пока Толя не поймет, что ты исправился. Ну скажу про косяки. Первый и главный, это хамство с пассажирами. Хотя пассажиры в тот момент не сильно жаловались, все равно были герои, которые не хотели, чтобы за их деньги их же обругали. Если с тобой это случилось, сам разреши ситуацию, не доводи до жалобы. Но не у всех были такие таланты, поэтому многие шли на Голгофу.

      Но, по сути, это было не страшно. Потому что в таксопарке все было закручено на деньгах. И это было основой того предприятия. Если хочешь, чтобы твою машину взяли в ремонт первой, дай денег. Хочешь чтобы твою машину отремонтировали хорошо и быстро, дай денег. Жалко денег? Загоняй машину на яму и вперёд, изучай анатомию железного друга. Но не всем дано моментально перестроится из таксиста в механика, поэтому начальники колонн бдили за этим непрестанно. Они за два часа понимали, кто справится с ремонтом, кто нет. Поэтому периодически стимулировали всех почти как в соцсоревнования,