Критическая история гностицизма и его влияния. Том 3. Жак Маттер

представляют особый интерес. Они касаются именно тех двух событий в жизни Иисуса Христа, которые гностики чаще всего приводили в поддержку своих гипотез: его прибытие в Капернаум, которое они считали его входом в мир, входом, который, по их словам, был внезапным и неожиданным для всех, и крещение на Иордане, которое, по их мнению, было моментом соединения небесного Христоса с человеком Иисусом.

      Церинф и Карпократ, которые также пользовались Евангелием от Евреев, находили в приведенной в нем генеалогии доказательство того, что Иисус был чисто человеческого происхождения.

      Эбиониты же, более верные примеру других гностиков, вычеркнули всю эту генеалогию, хотя и исповедовали ту же догму. Фактически они приняли Спасителя за простого сына Иосифа и Марии, в то время как назареи оставались в согласии с ортодоксами относительно происхождения Иисуса Христа.

      В своем суждении о святом Павле, лидере антииудаистского христианства, эти две группы сблизились. Они отвергали его как противника Моисеева закона. Этот закон был единственной дверью, через которую, по мнению эбионитов, язычники могли войти в святилище христианства, а по мнению назаретян, он должен был оставаться неизменным для всех потомков Израиля. Поэтому обе стороны отвергали все послания святого Павла: они, мол, были написаны не для них, потому что были опубликованы на чужом для них языке.

      В этом они существенно отличались от гностиков, которые привязались к Павлу как к антииудаистскому врачу, хотя и почитали свои тайные традиции больше, чем его произведения.

      Борясь с Св. Павла как антииудаистский, назареи, просто примыкавшие к мозаицизму, отвергали традиции более поздних времен, а эбиониты также предпочитали таинственные соблюдения аскетизма ессеев этим сухим рассуждениям о законе. И те и другие со всей силой своих наследственных предрассудков держались за древние надежды на тысячелетнюю империю Мессии, за этот хилиазм, против которого боролось большинство гностиков и на который вместе с иудеями надеялись некоторые из главных врачей первобытной Церкви.

      Мы знаем, что в этом прекрасном сне, который породили неправильно понятые священные тексты, следует различать христианскую и иудейскую части. Согласно христианской части, основанной в основном на Апокалипсисе, с началом этого царствования новый Иерусалим, построенный из золота и драгоценных камней, должен был сойти с небес на землю и собрать в своих счастливых дворцах всех верующих, которые были заняты празднованием божественного величия.

      Согласно иудейской части этой мечты, основанной главным образом на пророчествах Исайи, народ Израиля, так долго угнетаемый, но в конце концов воскрешенный своим Спасителем, с которым он придет царствовать в Иерусалим, должен был стекаться туда из стран рассеяния, восстановить храм во всем его великолепии и праздновать там Моисеев культ во всем его великолепии. Народы, обреченные быть лишь рабами истинных израильтян, должны были со смирением выйти навстречу своим правителям, привезенным на конях,