632 километра. Алексей Мелов

по стенке темного подъезда. Как же она ненавидела тогда этот несправедливый мир. Она быстро нашла в себе силы встать, и поднялась на второй этаж, чтобы видеть, как он уходит. А он стоял. Он ждал, когда она поднимется в квартиру и зажжет свет в своей комнате. Она взяла себя в руки и побрела по лестнице. Мать была в ванной, отец курил на кухне в открытое окно с видом на проспект. Она незаметно прошла к себе и включила свет. Когда ее окно зажглось, Алексей сделал последний кадр. Желтый квадрат со знакомым силуэтом на темном ночном фоне. Убедившись, что Алексей уходит, Катя легла на пол и закрыла лицо руками. Перед этим она написала ему уже привычную СМС: «Напиши, как будешь дома. Люблю».

      Счастливый и спокойный Алексей шел домой, а Катя плакала лежа на полу. Она заранее знала, что это был их последний вечер. Мама уже собрала ее вещи. Завтра в первой половине дня они вдвоем уезжают в маленький городок с крупным заводом, примерно за тысячу километров на поезде. Родной городок ее мамы. Думаю, вы его знаете. Из-за специфического названия о нем любят шутить второсортные юмористы. Катя не знала, как сказать Алексею и решила, что лучше не портить их последний вечер этими разговорами.

      Утро началось как обычно. Алексей взял с собой пленку, чтобы занести ее на проявку. Ему не терпелось подержать в руках свежие напечатанные фото, еще липкие и пахнущие краской. Она позвонила, не выдержала. За полчаса до отправления поезда. Он был на занятиях и вышел поговорить в коридор. Катя говорила путано, давясь слезами. Он сразу же вышел и поспешил на трамвайную станцию. Он залетел в трамвай, стоявший с открытыми дверями, будто ожидающий именно его. По пути он написал СМС Диме с просьбой забрать его вещи. Трамвай ехал даже быстрее обычного, но Алексею это казалось медленным, и он сидел как на иголках. Он вышел из вагона первым и побежал. До вокзала было километр – полтора. Он спешил, как только мог, но так и не успел ее проводить. Все что он успел увидеть – лишь хвост отходящего поезда. Казалось, что она рядом, за каких-то сто метров от него, в одном из этих вагонов, и, если он поспешит, то сможет ее увидеть. Но это было не так. Он бежал за ним пока не кончился перрон, а потом бессильно стоял и смотрел вслед уходящему поезду. Только в эту минуту он понял, что его мобильник уже давно разрывается от Катиных звонков. Она шептала в трубку сквозь слезы:

      – Пройдет время, мы обязательно увидимся. И будем вместе. Пообещай мне! Пообещай же.

      – Обещаю.

      После того, как они закончили разговор, Катя легла на верхнюю полку и почти всю дорогу проплакала. Мама пыталась заставить ее выключить мобильник, думая, что это ее успокоит. Но Катя считала что, выключив его, будто перекроет себе кислород. Он был нужен ей. Нужен как воздух. Алексей выходил из здания вокзала нарочито медленно. Спешить было больше некуда.

      Весь оставшийся день Алексей провел на их лавочке. Катя все время писала ему. Он был ошарашен. Произошедшее не укладывалось в его голове, он не мог в это поверить. Был человек, ходил по этим улицам, сидел на этой лавочке, ел мороженное и уехал, будто никогда не было. Как