Донбасс. Путь домой. Жанна Локтева

друг к другу и к их общей миссии. Руководила всем Маргарита Александровна Андрейченко, строгая, худая женщина лет тридцати.

      Стасе, в её шестнадцать лет, она казалась очень взрослой, но, поработав с ней около года, Стася увидела, что она ещё молода и умеет быть беззаботно весёлой. Маргарита никогда не выдавала своего беспокойства за мужа, который с 2014 года служил в ополчении, но порой на её лицо набегала какая-то тень и ясные голубые глаза поддергивались пеленой. Стасе в Рите нравилось всё: высокая стройная фигура, быстрые изящные, как у балерины, руки, хвостик светло- русых волос, затянутых на затылке и смешно подпрыгивающий, когда Рита сбегала вниз по ступенькам.

      – Ты очень красивая девочка, – однажды сказала Рита Стасе, когда они, освободившись ненадолго, сели на кухне за стол, чтобы выпить чаю с печеньем. Стася удивлённо посмотрела на Риту. Та улыбнулась уголками губ и перевела задумчивый взгляд на окно, за которым

      уже начинали облетать деревья.

      Она красивая? Стася вспомнила эти слова вечером, когда чистила зубы перед небольшим зеркалом в ванной комнате. Она уставилась на своё отражение. Что же в ней красивого? Обычные русые волосы, которые Стася каждый день заплетала в косу, обычное лицо, ничем не запоминающееся. Ну может, хороши глаза, большие, ясные, и кожа чистая, без единого прыщика. Пожалуй, и всё. Росточку она была небольшого и не обладала парой длинных ног, таких, которые, как ей казалось, нравятся мужчинам. Ибо наступило время, когда ей хотелось нравится кому-то и хотелось влюбиться, испытать, что это за чувство такое. Некоторые парни, что работали с ними, поглядывали на Стасю с интересом и та была готова увлечься кем- то из них, придумать себе любовь, но внутренний прагматизм не давал это это

      сделать. На все предложения погулять вечером Стася, смущаясь, отвечала отказом и бежала домой к бабушке, держа в руках заветный пакет с продуктами, что Рита выдавала каждому из них. Это была её благодарность, которую она не могла выразить по- другому. В пакете были чай, сахар, макароны, рис, пряники, и практически всегда свежеиспечённый хлеб, который бабушка вытаскивала первым и наслаждением нюхала. А Стася чувствовала острую жалость к ней, ко всем людям, объявленным сепаратистами, которые просто хотели жить в мире и говорить на родном языке. Насколько же сильно они отличались от тех, кто жил на западной Украине. Стася с родителями пару раз, ещё до событий на Майдане, были во Львове. Стасю тогда поразили местные грамадяне. Они говорили на непонятном, чужом языке,