Донбасс. Путь домой. Жанна Локтева

себя ноги. Она отложила старое бабушкино пальто, которое неумело чинила и зашла в кухню. Давным давно у них с бабушкой не появлялось в доме никаких новых вещей, не до этого сейчас, да и денег было совсем немного. Бабушкина пенсия, которую выдавали с перебоями и те немногие деньги, что зарабатывала Стася, трудясь в лагере для беженцев. Да и не думала она сейчас о новых красивых вещах, несмотря на то, что ей недавно минуло двадцать лет. Не до моды тут, когда то и дело обстреливали её родной Донецк. Стася привыкла жить в страхе и это было хуже всего.

      Ту страшную весну 2014 года, когда в их дом пришла война, она помнила, словно

      это произошло вчера. Она ходила в школу, по вечерам гуляла на детских площадках или сидела в компьютере. Девятиэтажка возле аэропорта, в которой жили Станислава с родителями и старшим братом Платоном, стояла несколько обособленно и дети, что жили в ней, бегали играть на соседние улицы, пропадая до позднего вечера. И жизнь текла широкой неспешной рекой, и у детей было счастливое детство и будущее, которое так жестоко отняли у них. Стася не понимала сначала, отчего вдруг они стали врагами. Они просто жили, работали и учились. Неужели за то, что они говорили и думали на русском языке? Дети Донбасса не очень много знали о фашизме и той великой прошедшей войне, что отгремела почти семьдесят лет назад. Конечно, у них, как и у других школьников, были уроки по истории, на которых проходили события

      тех лет- Сталинградская битва, блокада Ленинграда, Брестская крепость. Но всё это было так давно, что казалось ненастоящим. Ровно как и время, когда жили цари, принцессы и благородные рыцари. Каждое 9 Мая жители Донецка выходили на парад, несли портреты своих героев и Стасе очень нравилось идти в колонне победителей рядом с родителями и братом. Это был праздник для любой семьи, такой же обычный, как Новый год или 8 Марта. Только на Новый год принято ставить ёлку, а на 9 Мая пройти по улицам города с георгиевской ленточкой на груди. Тогда это было обычным делом. Теперь нет. Чего бы Стася не отдала, лишь бы только пройти той же нестройной шеренгой, держа в руках портреты не только героев 1941- 45 годов, но и сегодняшних рыцарей, тех, кто поднялся на защиту Донбасса. Пройти, храня в душе победу

      над фашизмом. Ибо он снова поднял голову.

      Стася не следила за новостями и плохо знала о событиях, случившихся на Майдане. Её родители часами просиживали вечерами на кухне, обсуждали то, что происходило в Киеве. Приходили соседи и друзья и было заметно, что эта тема интересует всех. Пожалуй, это было единственное, что в данный момент интересовало всех. Западная Украина отчаянно рвалась в Европу, уничтожая и запрещая всё русское. Даже встал вопрос об отмене русского языка. И тогда своё слово сказали Донбасс, Крым, Харьков. И эти голоса были услышаны. Отряды националистов с воплями, гиканьем, с кричалками, прославляющими своих новых героев, двинулись усмирять мятежников. Этот момент разделил жизнь всех русских жителей Украины на

      "до" и "после". Майдан был чем-то далёким, непонятным, это были кадры из телевизора, которые никак не могли коснуться никого из жителей юга- востока страны. "Ну и пусть они там рвутся в свою Европу, а нам и здесь хорошо ",– говорили все и Стася повторяла эти слова, размахивая российским флагом. Да, российская символика была очень популярна. С гордостью жители Донбасса носили георгиевские ленточки и не только в День победы.

      В Крыму прошёл референдум и Крым стал частью России. Жители Донбасса желали того же. Стася, в свои двенадцать лет, видела, как сплотился народ перед лицом новой, пока непонятной опасности. Дух перемен витал над Донбассом. В семье Петровских поселилось лихорадочно- тревожное ожидание неотвратимых событий,

      которые стояли на их пороге, готовые вот- вот войти в их дом. Стася и Плат частенько подслушивали разговоры родителей, не слишком понимая, что они обсуждали: Майдан, батальон "Азов ", Бандера, Беркут, Турчинов…

      Это была русская весна, весна, крепко связавшая всех жителей Донбасса. Сформировалось ополчение, на сторону которого встала милиция и войска, которые не могли стрелять по своим людям. 7 апреля объявили о создании ДНР, а 27 апреля была провозглашена ЛНР. Для новой власти Украины жители новых республик стали сепаратистами и террористами. И началась война. Жители Донбасса ещё толком не понимали, что такое может случится в современном мире, что можно безнаказанно убивать мирных людей и при этом чувствовать себя героями. Оцепенев от ужаса, не веря в происходящее, люди 2 мая смотрели новости, где мелькали страшные кадры

      трагедии в Одессе. Стасе казалось, что это какие-то постановочные кадры, кино, вроде ужастиков, что она любила смотреть втайне от родителей. Не могли люди поступать так жестоко с себе подобными. Это было настолько невероятно, что она отказывалась верить собственным глазам.

      – Фашисты, фашисты,– повторяла бабушка, вытирая глаза скомканным платком. Сколько слёз впитал он с того дня, как власть на Украине захватили непонятные люди, возродившие Бандеру и проводившие факельные шествия. Бабушка говорила, что такие шествия проводила нацисткая Германия и ей аплодировал весь мир, вскидывая руку в известном приветствии. И это тоже вернулось. Величайшее зло планеты восстало во весь рост, ощеривая в оскале громадные жёлтые клыки, с