Безобразные девочки снова в моде. Олег Лукошин

но ещё больше смущала их реакция. Я словно пытался подружиться с лесными волчатами. Всё так же не глядя на меня, молча, они ели мороженое и ждали, когда я уйду.

      – Ну ладно, – сказал я и неожиданно для себя потрепал их по головам. – Не скучайте.

      От моего движения они сжались и застыли, словно приготовились к побоям. Я убрал руки и вышел из комнаты.

      За двадцать минут хозяйка умудрилась собрать весьма обильный стол. И первое, и второе, и салаты какие-то стояли на нём. Мы сели наконец. Я разлил по рюмкам водку.

      – Может девчонок позовём? – предложил я. – Тоже наверное кушать хотят.

      – Не надо, – отмахнулась Мария Сергеевна. – Они уже ели. И нечего им со взрослыми за одним столом сидеть.

      С каждой новой рюмкой мы проникались друг к другу всё большей симпатией. Я рассказывал какие-то анекдоты, хозяйка от души смеялась. Разговаривали и о грустном – она поведала о своём неудачном замужестве, я – о бесчисленных работах и населённых пунктах, в которых доводилось побывать.

      – Музыки не хватает, да? – спросила она.

      По-моему, и без музыки всё было неплохо, но я ответил утвердительно:

      – Да, хорошо бы музыку.

      – Да у меня ведь магнитофон есть! – встала она со стула. – Раздолбанный немного, но работает.

      Она покопалась в ящиках шкафа и извлекла на свет божий древний магнитофон «Романтик». Крышка на кассетной деке отсутствовала, был он весь в царапинах и сколах. Но действительно оказался работающим. Мария Сергеевна зарядила в него не менее зачуханную кассету и снова уселась за стол. Из магнитофона донёсся голос Валерия Ободзинского. Как ни странно, он оказался очень даже под настроение.

      – Мария Сергеевна! – осмелев, обратился я. – Может, потанцуем?

      Хозяйка была польщена таким предложением. Мы вышли на середину комнаты, обнялись – причём весьма интимно – и неторопливыми шажками закружились вокруг своей оси.

      По окончании танца я поцеловал ей руку. Такая галантность окончательно развеяла в ней последние тени сомнения на мой счёт. За столом она сидела уже у меня на коленях. Я неторопливо поглаживал её мускулистую ногу.

      Как водится, пришлось бежать за второй. К этому времени стемнело и мне пришлось поплутать в поисках магазина. Он был успешно обнаружен, и пирушка наша продолжилась.

      Кассета с Ободзинским крутилась в четвёртый раз. Танец сменялся танцем, я лапал хозяйку за грудь и ягодицы, она не сопротивлялась. Мы стали целоваться.

      – Сегодня с тобой спать лягу! – с туманной улыбкой глядя мне в глаза, сообщила Мария Сергеевна.

      – Ложись! – бодро отозвался я, переходя на «ты». – Вдвоём-то веселее.

      Гулянка закончилась поздней ночью. Маша – как я звал её теперь – прогнала дочерей в зал. Сонные, ничего не понимающие, они перебрались в соседнюю комнату и плюхнулись на кровать.

      Весёлые и разнузданные, мы разделись догола и легли в постель.

      Я был с женщиной в третий раз. Предыдущий, второй, состоялся почти четыре года назад. Я сильно сомневался, получится ли у меня что-нибудь, но водка заглушила рефлексию, и поэтому