Судьба обречённого. Евгений Сагдиев

метких броска и ядовито-зелёное пламя жадно вцепилось в жертвы, прогрызая их панцири.

      Краги пронзительно заверещав, кинулись прочь от нас, скрываясь в ответвлениях тоннеля, а их визг, затухая, вскоре перестал быть слышен.

      – Быстрей! – нервно поторопил гнома, наверняка на предсмертный вопль тварей прибегут их сородичи на подмогу. И едва подумал об этом, услышал скрежет тянущийся из всех видимых нами тоннелей.

      Гном выскользнул из дома и вприпрыжку, не ожидал такого от него, помчался прочь.

      Всё, что успел заметить, так это потёртую кожаную сумку, которую старик бережно прижимал к груди. Видимо, это и было то самое сокровище.

      Краги пронзительно верещали, тоннели заходили от их воплей. Мы бросились наутёк.

      Когда выбрались из шахты, свежий воздух придал ещё больше сил, стремительно добрались до оставленных лошадей и скача галопом, помчались прочь.

      – Так что там? – прокричал гному на ходу.

      – Скоро сам узнаешь! – хохоча словно сумасшедший, ответил тот. Его борода развевалась по ветру победоносным знаменем.

      И ради чего мы рисковали?

      Оказывается, ради рецепта самогона!!

      Я был готов размазать башку старика гнома прямо в таверне, в присутствии свидетелей, нисколько не опасаясь быть осужденным. А ведь мог закончить свои дни либо на виселице или закованный в кандалы где-нибудь в шахтах.

      Самогон! Для выжившего из ума гнома старика самогон такая ценность!

      – Ты ничего не смыслишь во вкусе настоящей выпивки щенок, – со снисходительным презрением, поглаживая порядком потрепанную мной бороду произнёс гном. Схватив за неё, поднял над полом и тряс, пока Град не вырвал мерзавца их моих рук. – Это вкус богов, нектар фей и эльфов! – воскликнул, поднимая палец в прокуренный и пропахшей дешёвой стряпнёй потолок.

      И как оказалась, плата за нашу вылазку, проба того самого самогона!

      По итогу, прямо в той таверне гном нагнал своего пойла и я из принципа осушил несколько здоровенных кубков. Вкуса не помню, а вот глаза открыл уже на сеновале.

      Ненавижу пить.

      Град с интересом спросил – Голова не болит?

      – Нет, как твоя?

      – Чиста и свежа, словно рассвет среди озёр, – несколько поэтично и невообразимо с пафосом ответил он.

      Цокая копытами, промчалась карета, люди в опрятных одеждах неспешно шли по своим делам, и при виде нас, несколько морщились, чуть отходя в сторону.

      Мы наёмники и выглядели так себе, я то точно. Поношенная одежда, рубаху давно пора сменить, а не штопать прорехи до последнего, холщёвые штаны, потёртый кожаный ремень и обмотки что вот-вот развалятся. Град выглядел куда презентабельней меня. В добротном дорожном костюме, кожаная жилетка, арбалет за спиной и меч в ножнах отделанных по бокам серебром. Я в сравнении с ним нищета. Град умел копить и не тратить деньги, у меня они почему-то всегда между пальцами утекали.

      Больше тридцати лет в наёмниках, в прежние времена мало кто мог похвастаться