Четыре четверти. Взрослая хроника школьной любви. Александр Юк

себе на носу, Зинка. И не дай бог, я вас еще хоть раз с чем-то таким застукаю…

      В это время в туалетную комнату вошла Инга.

      – Забери ее, – Надя передала ей Машу.

      Химические блондинки расступились, и Маша с Ингой выскочили в коридор, налетев на Маму-Олю. Ольга Николаевна проводила взглядом убегающих девчонок и зашла в туалет, прикрывая за собой дверь.

      Маша бросилась на лестницу и рванула вверх, едва не снеся Лошака, и, только упершись в пятый этаж, забилась в угол, зажав, чтобы не разреветься, рот. Инга подбежала сзади и стала гладить по и без того болевшей голове:

      – Ты чего, Машенька? Что случилось?

      – Отстаньте вы все от меня! Никого не хочу видеть. Никто мне не нужен и ничего мне от вас не нужно. Ноги моей больше не будет в вашей школе. Оставьте меня все в покое, наконец.

      Сережка Лошадинов, отстранив аккуратно Ингу, повернул Машу к себе и тихонько прижал к своему плечу:

      – Поплакай – так лучше. Ты не бойся – поплакай. А тебя в обиду здесь никто не даст. Мы своих не бросаем.

      Машка уткнулась ему в пиджак и заревела.

      В этот день после окончания всех уроков Мама-Оля остановила задавленную, ощетинившуюся Машу.

      – Маша, никого не бойся. Главное, не позволяй себя запугать. Инга и ее команда тебя в обиду не дадут, но и ты сама научись давать отпор. Ну, а не справишься, я вмешаюсь. Но будет правильнее, если сможешь стоять за себя сама. В жизни еще пригодится.

      Маша вонзила ногти в ладони, сжатые за спиной в кулаки, но промолчала.

10 сентября, воскресенье

      Воскресенье. Единственный день, когда никакая сила не может заставить расстаться с постелью. День, когда в безудержной школьной гонке настает короткая передышка. Пит-стоп перед следующими кругами. Завтра гонка возобновится с новой силой, но сейчас как раз те редкие мгновения, когда пилот может разжать затекшие пальцы и выпустить руль. Не трогайте пилота.

      Воскресенье – единственное достойное изобретение бога, которое признают даже самые воинствующие атеисты. Хотя нет – бог отдыхал в субботу.

      Переливистый звонок у входной двери. Надо же, даже в выходной отцу нет покоя. Кто это, интересно, в такую рань? Маша приоткрыла один глаз, чтобы взглянуть на часы: 9:45. С ума посходили. Глаз закрылся. Голоса в прихожей. Нельзя ли потише? Не видите – мы еще спим. Дверь в спальню приоткрылась. Это мама. Мама, я сплю. Можно хоть в воскресенье…

      – Маш, подъем. За тобой уже пришли в полном снаряжении.

      – Что за глупости?! Кто еще там? – Маша ловила звуки вслепую – так они вплетались в продолжение сна.

      – Молодой человек. Назвался Игорем.

      – Не знаю я никакого Игоря. Мам, прогони всех, пожалуйста. Я вчера легла в полчетвертого. Имею я право…

      – Уверяет, что у вас с ним обзорная экскурсия по Москве. Ты что, Москвы не видела? Все лето бродила.

      Маша привскочила на кровати:

      – Это Гарик! О, господи, я и думать забыла…

      В спальню без стука зашел отец:

      – Спящая красавица, тебя ухажер ждет.

      – Пап, извинись за меня.