Дом на колёсах. Галина Соколинская

родителя? Я видела, вы пришли с мамой, может быть, я с ней поговорю сама?

      – Нет, это совершенно не нужно, – весело сказала я, – дело не в разрешении, просто я уже не хочу продавать свои сны.

      Мадам Роза помолчала, обдумывая мои слова.

      – Вы меня весьма огорчили, – наконец медленно сказала она, – на ваши сны уже поступил предзаказ.

      А вот это интересно!

      – От кого же? – спросила я, заранее догадываясь, какой последует ответ.

      – Вообще это конфиденциальная информация, – замялась Мадам Роза, – но вдруг вас убедит тот факт, что они бы послужили на пользу искусства. Театра, если еще точнее.

      Бинго! Все-таки забавно, что длинноносому понравились именно мои сны. Зря, значит, он не снизошел до беседы со мной, получил бы их бесплатно. Хотя нет, осеклась я, вспомнив, в каком плачевном состоянии были мои воспоминания о снах тогда. Интересно, а сейчас я помню сны? Я попыталась порыться в памяти, но не заметила особой перемены.

      – Ну нет так нет, – вдохнула Мадам Роза, уяснив, что переубедить меня не удастся, – в таком случае уже сегодня ночью к вам вернется способность видеть сны. Что до ваших предыдущих сновидений, воспоминания о них полностью восстановятся в течение недели. Очень жаль, что наше сотрудничество не состоялось, у вас редкие способности в области снов.

      Мы распрощались, я уже открыла дверь, чтобы выйти, но в тот же момент закрыла. Я повернулась к Мадам Розе и сказала:

      – Знаете, я передумала.

      Она просияла:

      – Решили все-таки продавать?

      – Не совсем, – разочаровала ее я, – я хочу продать один сон по вашему выбору. На это же не нужно разрешения родителя?

      – Нет, – Мадам Роза выглядела озадаченной, – эта процедура проводится без составления договора, я просто пробью вам чек. Но один сон стоит пятьсот унов, вы помните?

      – Да-да, – кивнула я.

      – Тогда я бы хотела снова просмотреть ваши сны, все-таки мне предстоит непростой выбор.

      В этот раз просмотр снов был гораздо более тщательным и кропотливым: было видно, как эксперт по снам колеблется и взвешивает сны, сомневается, какой ей выбрать. И наконец, она дошла до него, того самого сна, который она открыла и с первого взгляда решила, что берет именно его. Хоть убей, не помню, о чем он, грустный он или смешной, помню только, что, когда она дошла до этого сна, я сразу же точно поняла, что ее выбор падет на него, так он был прекрасен. От этого сна в моей памяти осталось только какое-то сияние и ощущение восторга от чего-то удивительно красивого. Знаете, так бывает – сон не помнишь, а ощущение сохраняется, витает в воздухе. Вот так у меня с этим сном.

      Когда дело было сделано, я взяла пятьсот унов и заторопилась к маме, она, наверное, там волнуется, куда я пропала. Но тут мне пришла в голову мысль, и я спросила у Мадам Розы:

      – Скажите, пожалуйста, если не секрет, а этот сон вы продадите мистеру Эстраньо для пьесы?

      Может быть, она и удивилась тому факту, что я знаю имя ее клиента, но виду не подала.

      – Вот еще, – хмыкнула она скептически, – такими снами я не разбрасываюсь.

      Неужели