Уатт и Кулибин. Владимир Максимович Кузавков

Томаса было двое сыновей. Джон Уатт ещё при жизни отца был определён на коронную (государственную) службу клерком баронетства, но вскоре оставил эту службу и занялся нивелировкой устья Клайда. Материалы этой Нивелировки остались в необработанном виде после его ранней смерти и были использованы племянником – изобретателем паровой машины при издании карты устья Клайда.

      Второй сын Томаса, отец изобретателя, носил то же самое имя Джеймс, что и его знаменитый сын. Джеймс Уатт-старший сочетал в своей деятельности образованность, ремесло и торговлю. Он владел складом якорей, мачт, канатов корабельных блоков и других принадлежностей мореходства. Он ремонтировал и продавал подзорные трубы и квадранты, занимался строительством и ремонтом кораблей, имел одно время свои собственные корабли. Предметом его гордости был подъёмный кран, построенный им по заказу муниципалитета на гринокской пристани, и орган в одной из соседних церквей.

      Как и старик Томас, Джеймс Уатт-отец увлекался механикой и математикой. В его кабинете висел портрет Ньютона и изобретателя логарифмов Нипера. Однако от должности судьи, предложенной ему после смерти Томаса, отец изобретателя отказался.

      Мать изобретателя происходила из одного из самых богатых и старинных местных родов. Она имела хорошее образование. Её сестра вышла замуж за Мюрхеда, который был профессором древних языков в глазговском университете. Сама же она вышла замуж за небогатого и незнатного Джеймса Уатта только под влиянием сильной любви, которая связала родителей изобретателя в молодости, и которую они сохранили на протяжении всей жизни.

      Таким образом, родословная Уатта позволяет предположить наличие в нём наследственных способностей к математике и механике, к науке и ремёслам. К этому же побуждали его семейные традиции и вся обстановка в доме.

      с детства и до глубокой старости, до 60 – 65 лет Уатт был болезненным, хилым и физически слабым человеком. Его мучили головные боли, перераставшие в припадки меланхолии. В такие минуты он не мог ничем заниматься, становился придирчивым, всем недовольным, вспыльчивым и стремился уйти из дому куда-нибудь на природу, в поле, в горы, с удочкой на берег реки. Там головные боли постепенно покидали его, растворяясь в свежем воздухе, а созерцание бескрайних просторов, теряющихся за горизонтом, успокаивало нервы и возвращало силы. Он возвращался домой спокойным и уравновешенным, но слабость и неуверенность всегда отражались в его фигуре, сгорбленной, с выставленной далеко вперёд большой головой и отстававшими где-то позади туловища тощими ногами. Никто не мог ни вылечить, ни даже объяснить причину этой болезни. Было только замечено, что она обостряется всякий раз, когда ребёнку приходится делать что-нибудь против своего желания, по принуждению.

      Родители Уатта были убеждены, что детей надо воспитывать не страхом и повиновением, а нравственным влиянием, советом и дружбой, поэтому Джемсу с его болезнями была предоставлена полная свобода выбора занятий, и его никогда ни к чему не принуждали. Даже школу он мог прогуливать, если ему не