Последняя война Российской империи. Сергей Эдуардович Цветков

политическая обстановка для государства была такова, что оно могло бы вступить в войну при благоприятных обстоятельствах».

      И фон Ягов послушно инструктировал князя Лихновски, позволявшего себе скептические замечания относительно военных планов Генерального штаба: «Россия сейчас к войне не готова. Франция и Англия тоже не захотят сейчас войны. Через несколько лет, по всем компетентным предположениям, Россия уже будет боеспособна. Тогда она задавит нас своим количеством солдат; ее Балтийский флот и стратегические железные дороги уже будут построены. Тем временем наша группировка будет становиться все слабее и слабее… Я не хочу никакой превентивной войны, но если война вспыхнет, то мы не сможем оставаться в стороне».

      Примерно так же думало и все остальное окружение Вильгельма. 7 июля, после отъезда Вильгельма из Потсдама, рейхсканцлер Бетман-Гольвег в беседе со своим секретарем Куртом Рицлером обрисовал ситуацию в следующих словах: «Кайзер ожидает войну, думает, она все перевернет. Пока все говорит о том, что будущее принадлежит России, она становится больше и сильнее, нависает над нами как тяжелая туча».

      Адмирал Тирпиц добавляет еще один важный штрих: в разговоре с его заместителем 6 июля «кайзер несколько опрометчиво выразил мнение, что Франция будет удерживать Россию вследствие своего неблагоприятного положения и недостатка тяжелой артиллерии». И главное, «об Англии кайзер не упоминал; о возможности осложнений с этим государством вообще не думали». На кайзера магическое действие оказывали сообщения князя Лихновски о полном примирении с Лондоном. Он был уверен: на этот раз Англия не вмешается, и значит, даже в случае военного выступления Франции, война останется континентальной. Действительно, Лондон пока что не чувствовал себя активной стороной конфликта. Английский министр иностранных дел Эдуард Грей много распространялся о нежелательности войны между четырьмя великими державами (Германией, Австро-Венгрией, Россией и Францией), но ни словом не обмолвился об участии в ней пятой державы – Великобритании. Его русский коллега Сазонов вспоминал: «Несчастье заключалось в том, что Германия была убеждена, что она могла рассчитывать на нейтралитет Англии».

      При таких обстоятельствах ни в каких особых мерах не было нужды. Вильгельм спокойно мог отправиться на морскую прогулку. Германская военная машина, отлично оснащенная и организованная, была готова прийти в движение в любой момент. Генерал граф Вальдерзее, вспоминая те дни, с некоторым самодовольством писал: «У меня, замещающего генерала фон Мольтке по всем имеющим отношение к войне делам, не было, разумеется, никаких оснований что-нибудь предпринимать из-за аудиенции генерала фон Бертраба в Потсдаме. Планомерные мобилизационные работы были закончены 31 марта 1914 года. Армия, как всегда, была наготове».

      После возвращения Хойоса в Вену Берхтольду понадобилось еще несколько дней, чтобы уломать графа Тису дать согласие