Бывает ли безмятежной любовь?. Света Бабик

еще не доросла, чтобы «шляться по вечерам».

      Но разлучить молодых она уже была не в силах.

      Возникло первое взаимное чувство. Любовь? Или влюбленность? Как трудно понять в четырнадцать лет, что с тобой происходит. Сердце будто останавливается, когда видишь «милого парня», как стала называть она Володю. В горле пересыхает, когда слышишь его голос в телефонной трубке. Для тебя он самый умный, самый красивый, самый надежный, самый нужный. Только ему можно доверить свои сокровенные мысли.

      «Он ближе, чем подруга. Он не будет завидовать, не будет осуждать. Он все поймет», – писала Инга в своем дневнике.

      Первая любовь, как правило, не объяснима. Еще нет взрослого опыта, что можно, а что нельзя. И познают двое, что с ними происходит, ступая маленькими шажками навстречу сердечным чувствам. Эти отношения еще сложно как-то назвать, любовь – не любовь. Поэтому, указывая на пару влюбленных школьников, говорили: «У них – роман». И никогда не говорили: «У них – любовь». В этих словах крылась незрелость чувств, какая-то загадка, как сложатся их отношения? Эти двое вместе навсегда или на неделю, месяц, год, до первой ссоры?

      Спустя несколько дней фотография со стенда куда-то пропала. Инга удивилась и пожалела. Надо было самой ее стащить.

      В этот же день после занятий в школе на улице к ней подошла незнакомая девушка, явно не из их школы, и грубо заявила: «Он – мой. Я тебе его не отдам. Я люблю его больше жизни». Инга опешила. Так она еще даже себе не могла бы сказать. Её чувство только-только начинало обретать какие-то очертания. Пока она думала, что ответить, девушки уже и след простыл.

      В субботу в местном ДК (доме культуры) были танцы. Инга периодически приходила на эти вечера, правда, чаще всего в качестве проверяющей. Она хорошо знала ребят из местной рок-группы. То, что они играли, ей нравилось.

      – Где бы достать пластинки Градского? Разучить бы хоть пару его песен, – сокрушался лидер группы.

      – Ребята, я знаю, где. Достану, – пообещала Инга и через неделю принесла новенькую виниловую пластинку.

      «Только я и ты, да только я и ты, да ты и я,

      Только мы с тобой, да только мы с тобой, да мы с тобой…

      Было так всегда, будет так всегда,

      Всё в мире – любовь, да лишь она, да лишь она».

      – звучало уже на следующей дискотеке.

      Ее дядя Артур работал в московской филармонии. С оркестром музыканты гастролировали по всему миру. «Дядя мог, наверно, и звезду с неба достать», радовалась Инга такому удачному родству. Он ей ни в чем никогда не отказывал. Но она и просила его о чем-то очень редко.

      Градский, Макаревич, группа «Цветы» – их песни перепевали все. А начинающие рок-музыканты из их клуба делали даже свои аранжировки и очень гордились этим.

      Но на дискотеку Инга приходила не из любви к танцам или музыке. Комсомол ей велел помогать дружинникам в организации порядка на танцполе.

      В новой школе к новенькой сразу проявилось какое-то особое отношение. И одноклассники, и учителя почувствовали в ней силу, разглядели в ней харизму лидера. Хотя она ничего особенного