Междумирье. Аалека Вальц

Катерина. – Потому что такими были условия нашего брачного контракта. Но тогда у меня не было бизнеса, и я даже и не собиралась им заниматься. А теперь ситуация иная. И мне есть, что терять. Матвей заберёт его.

      – Но если он Вам всегда помогал, какой смысл забирать… А Ваш любимый человек? Может, он станет ревновать, что Вы продолжаете работать в компании, которую выстроили с первым мужем.

      – Ха-ха. Не знаешь ты ещё мужчин. Никто не станет возражать, если ты сама себя обеспечиваешь не просто на прическу, но и дом можешь купить. И сам Матвей не такой пупсик, как рисует твоя головка в облаках. Он… – но слова не сложились, и Катерина замолчала. А потом резко спросила: – Что у вас с ним было?

      – С кем? – удивилась Агата, погружённая в свои размышления.

      – С Матвеем! – Катерина начинала закипать от её медленной сообразительности.

      – Ничего, – ответила Агата, – я не помню ничего особенного. Может, мы тренировались вместе, разговаривали иногда.

      – Вот ты сейчас уверена, что говоришь мне правду?

      – Да…

      – Агата, – Катерина резко затормозила и, пытаясь успокоиться, сказала: – Мы ведь договорились, что мы друзья. Я рассказала тебе самый личный, секретный из секретов. Пожалуйста, не надо меня обманывать.

      – У меня нет причин Вас обманывать, – сказала Агата, выдерживая проверочный взгляд “сверло-детектор лжи”. И машина поехала. Медленно, как и мысли Катерины, просчитывающие шаги беседы.

      – Я тебе не верю, – произнесла она жёстко, – ты врёшь мне. Я знаю, мой муж поимел тебя. Будь я другой, ты однозначно пожалела бы, что даже свои глазёнки в его сторону поворачивала. Но я другая, – и опять этот одиночный актёрский смех.

      Молчание наполнило салон. Звук шин по гравийной дороге означал, что скоро завершиться пыточная поездка. Однако, Катерина продолжала, уже осторожнее, искуснее подбирала слова, будто пощёчины раздавала:

      – Он поимел тебя. Я, может, и не люблю Матвея той великой любовью, но я прекрасно его знаю. Я знаю его характер, я практически уверена, что он сделал это у меня под носом. Решил – и не оглядываясь, не раздумывая, сделал это. Тебе было приятно, девочка?…

      Агата подумала, что бежевые и шоколадные оттенки идут только очень уверенным в себе людям, например, в салоне машины Катерины кожа сидений была терракотовой, а поверхности приборных панелей – цвета слоновой кости. Жаль, что ноги так вспотели. Кажется, включён подогрев сидения, и автоматический климат-контроль не спасает от искусственной жары. А в жару думается хуже. Любой отвлекающий фактор загружает внимание, невозможно сконцентрироваться, появляется одно желание: сделать то, что требуется, и выйти.

      Каждое слово Катерина произносила уверенно и твёрдо, словно втыкала сейчас иголки в куклу Вуду: вот здесь будет больно, и здесь, и тут отличное местечко:

      – Как любовник – он лучший из всех, с кем у меня когда-либо был секс. А секса у меня всегда было в достатке. И он не сожалеет о своей измене. Но знаешь, Матвей – мой муж. А ты сидишь