В руках киллера. Юлианна Орлова

думаешь о чем-то бредовом.

      Но я ни о чем не думала больше, дрожащей рукой я открутила крышку, а затем жадно присосалась к бутылке. Я пила и пила, так долго, словно не пила вечность, и выпила все содержимое, но даже тогда жажда не ушла.

      –Спасибо, – запыхавшись, ответила я, зачем-то закручивая пустую бутылку. Мои пальцы лишь на мгновение слегка проехались по крупным костяшкам мужской руки, и меня ударило от этого по меньше мере двести двадцать вольт.

      –Пожалуйста, но я бы предпочел больше в таком не участвовать. С тобой в главной роли точно. Мне надо идти, увидимся в следующий раз. Не вздумай снять повязку, пока не услышишь щелчок дверного замка. Даже если ты это сделаешь, то все равно ничего не увидишь – в номере мрак, шторы задернуты, на улице только-только начинает светать. А вот меня расстроишь, этого делать никак нельзя. Номер оплачен на трое суток, ты можешь тут отдохнуть, заказать еду или в целом поспать. До скорой встречи, Маша.

      Что? До скорой встречи?!

      Когда дверной замок щелкнул, я стянула с лица повязку, но так и осталась во мраке. На ощупь я пыталась найти сумку, а когда нашла, почти что расплакалась от облегчения. Телефон нащупала быстро, схватила его, и экран зажегся, ослепляя меня на миг. Там было миллион пропущенных звонков, а еще – куча новостей, заставляющих все внутри переворачиваться.

      МОР

      Я впервые за очень долгое время искренне рассмеялся, когда меня окрестили больным на голову сталкером. В импульсивности Маши я очень сомневался, конечно, и на этот шаг не рассчитывал. Она слишком мягкая и такая простая. Удивила, приложила о стенку. Особенно, когда кинула меня в черный список. Присел на жопу, что называется. Переписку еще подчистила, непрозрачно намекая о прекращении любого общения.

      Не обидела. Подстегнула. Я давно уже подключился к ее смартфону и прекрасно отслеживал любые перемещения. Так что наличие моего номера в ее черном списке значило лишь прекращение явного общения, но я все так же был в ее жизни. День без переписки дался тяжело, на удивление, даже мне самому, но я мужественно его выдержал, готовясь понаблюдать за Машей из первого ряда вечером. Пока не узнал, что сеанс переносится из-за вечеринки. Закрытой.

      Пропустить такое мероприятие я не мог, учитывая, что теперь моя зависимость становилось болезненно-отчаянной. Жажда не могла бы быть утолена лишь наблюдением издалека.

      Я хотел участвовать.

      Потому что не надо забирать у меня десерт, я захочу позже весь торт.

      Но когда я увидел ее в этом платье, мне захотелось прикоснуться так, чтобы увидеть ее реакцию на эти касания. Чтобы впитать тот момент, как из пухловатых губ будет вырываться стон. Я хотел, чтобы она видела меня, как я вижу ее. Больным желаниям сбыться не суждено. Мне нельзя впускать в свой темный мир никого, кто может принести с собой свет. Там слишком страшно, и моя НЕдуша сплошные потемки.

      Вот только провожая аппетитную фигуру взглядом, я все серьезнее рассматривал вариант о том, чтобы безопасно для себя и нее стать частью жизни Вяземской инкогнито.

      Она