Обреченный на всемогущество. Эдуард Рогов

полоска солнечного света, проникающая в спальню сквозь неплотно задернутую штору, уже больше часа осторожно подбиралась к лицам спящих на огромной кровати людей. Назвать сие ложе двуспальным, мог разве что баскетболист-переросток, или отъявленный пессимист. Но тем не менее, сейчас, их действительно было только двое. Благодаря капризу судьбы, свет первым добрался до лица юноши, и уже спустя минуту после этого события, тот заворочался, непроизвольным движением закрылся рукой, и проснулся.

      Сказать о том, что Ланг не удивился, обнаружив себя полностью раздетым, лежащим рядом с прелестной, и также совершенно обнаженной девушкой, значило бы серьезно погрешить против истины. Но все же, первая его мысль была не «об этом», а о своем личном амулете.

      Мгновенный взгляд – и маг убедился, что Лазурный Кристалл по-прежнему находиться у него на груди, а главное – не изменил свой цвет. Значит – все в порядке. Несмотря на то, что он не помнит большую часть из событий прошедшей ночи, никто не пытался наложить на него заклятие, или подвергнуть еще какому-либо магическому воздействию. Конечно, в потере контроля приятного мало – строго говоря, такое прощается разве что ученикам первой, начальной ступени.

      Но, с другой стороны – эти незнакомые напитки, которыми столь щедро потчевала его новая знакомая, оказались более коварными, чем он думал. Не содержа в себе никаких явных ядов, они, тем не менее, смогли непонятным образом воздействовать на психику, и …

      Лежащая рядом девушка почувствовала его движение, открыла глаза, и энергично потянулась. Случайно или намеренно, но прикрывавшее ее одеяло при этом окончательно сползло вниз, открывая взору все великолепие точеного, подтянутого женского тела, находящегося в самой что ни на есть, «лучшей форме».

      – Доброе утро, Михаил. Как спалось?

      Изрядную долю лукавства и кокетства, добавленную во внешне вполне невинный вопрос, мог не почувствовать, разве что клинический идиот. Впрочем, даже в богатой практике Пантеры (разумеется, имеются в виду «заказные обольщения», а не ублажения «обычных» клиентов), этот случай, был особым.

      Ее «объект», казалось, вовсе не собирался реагировать, на совместно проведенную ночь. Там, где у нормального юноши проявилось бы тщеславие, гордость, возможно – смущение или тревога по поводу оценки партнершей его «достоинств», у этого обнаружилось лишь благодушное спокойствие и невозмутимость.

      – Спасибо, Анжела. Я спал крепко, очень крепко, и даже не помню, как мы с тобою оказались здесь. Это… твой дом?

      Не скрывая интереса, юноша оглядывал просторное помещение, разика в два, а то и в два с половиной, превышающее размерами комнату «тети Клавы», где он провел предыдущую ночь.

      «Ах ты, засранец!» – мысленно выругалась Пантера. «Хаза его, видишь ли, заинтересовала! А я, в голом виде, значит так – мелкая деталь интерьера? И ведь не притворяется, гаденыш, говорит, что думает, падлой буду!»

      Само собой разумеется, что в «звуковом диапазоне», она выдала совсем другой текст.

      – Это