Доктор Торндайк. Око Озириса. Ричард Остин Фримен

мои мысли перешли к любопытной истории, рассказанной мне ее отцом. Очень странное дело, с неправильно написанным завещанием и с озадаченным адвокатом на заднем плане. Мне казалось, что за этим стоит что-то еще, особенно когда я вспомнил необычное предложение мистера Херста. Но все это выше моего понимания, тут место скорее юриста, и к юристу и следует обратиться. «Сегодня же вечером, – решил я, – пойду к Торндайку и изложу ему все, что рассказали мне».

      И тут произошло одно из тех совпадений, которым мы удивляемся, когда они происходят, но которые случаются так часто, словно закреплены в пословице. Потому что как только я принял это решение, увидел двух человек, идущих от Блэкфрайраз[16], и узнал в них своего бывшего учителя и его помощника.

      – Я как раз о вас вспоминал, – сказал я, когда они подошли.

      – Очень лестно, – ответил Джервис, – но я подумал, что вы говорите с дьяволом.

      – Возможно, – предположил Торндайк, – он говорил сам с собой. Но почему вы думали о нас и каковы были ваши мысли?

      – Я размышлял о деле Беллингема. Весь прошлый вечер я провел на Невиллз Корт.

      – Ха! Есть что-то новое?

      – Да, ей-богу, есть! Беллингем подробно рассказал мне о завещании, и это чрезвычайно необычный документ.

      – Он разрешил рассказывать это мне?

      – Да, я специально спросил его, могу ли я вам рассказать, и у него не было никаких возражений.

      – Хорошо. У нас сегодня ланч в Сохо, потому что Полтон занят. Идемте с нами, разделите наш ланч и по дороге расскажете нам. Подходит вам такое?

      В настоящем состоянии практики это мне очень подходило, и я с неподдельной радостью принял приглашение.

      – Очень хорошо, – обрадовался Торндайк, – тогда пойдем медленно и покончим с конфиденциальными делами до того, как погрузимся в эту сводящую с ума толпу.

      Мы неторопливо пошли по широкому тротуару, и я начал рассказывать. Насколько помнил, поведал о том, что привело к нынешнему положению, и дошел до содержания завещания. Все это мои два друга слушали с большим интересом, Торндайк иногда останавливал меня и делал записи в своей карманной записной книжке.

      – Да этот человек был полным безумцем! – воскликнул Джервис, когда я закончил. – Он с дьявольской изобретательностью придумал условия, противоречащие его желаниям.

      – Это нередкая особенность завещателей, – заметил Торндайк. – Недвусмысленное и разумное завещание скорее исключение. Но мы вряд ли можем судить, пока не увидим сам документ. Вероятно, у Беллингема есть экземпляр?

      – Не знаю, – ответил я, – но спрошу его.

      – Если есть, я хотел бы на него посмотреть, – подчеркнул Торндайк. – Условия очень своеобразные и, как заметил Джервис, превосходно рассчитаны на то, чтобы помешать целям завещателя, если об этих целях нам рассказали верно. И помимо того, они имеют прямое отношение к обстоятельствам исчезновения. Надеюсь, вы это заметили.

      – Я заметил, что Херсту очень выгодно, чтобы тело

16

Блэкфрайраз – железнодорожная станция и станция метро в лондонском Сити.