Выбор. Роза Роуль

вам. Что бы она ни рассказала вам о школе преподобного Линча, я знаю, что она была ужасной". Моя грудь сжалась. "И что же вы сделали? Вы сказали ей, что это было в ее голове?"

      "Хватит". Она резко встала, оттолкнув меня, когда отходила назад. "Вставай".

      "Ты можешь это прекратить". Я вскарабкался к ней на колени и ухватился за подол ее юбки-карандаша. "Ты можешь предотвратить то же самое со мной".

      "Избалованный, мелодраматичный ребенок". Она схватила меня за запястье, потянула, слишком сильно сжав кости. "Встань, пока не опозорилась…" Дверь открылась, и в щель протиснулась темная внушительная фигура.

      Мама отпустила меня, и я упал на деревянный пол, дыхание перехватило в горле.

      В зал вошел мужчина, одетый с ног до головы в черное. Его туфли, слаксы и рубашка на пуговицах поглощали тени в зале, а мрачность наряда лишь подчеркивала белый воротничок у горла.

      Он стал шоком для чувств.

      Я никогда не видел католического священника вживую, но мысленно представлял себе, как он должен выглядеть. Тощий, старый, непривлекательный, горький, ханжа… Боже правый, этот человек разрушил все стереотипы в моем сознании.

      Накрахмаленная черная одежда не могла скрыть его крепкого телосложения. Он был хорошо сложен, но при этом не громоздок, и завораживал без фильтров камеры. Мышцы сгибались по швам, нити облегали тонизированные конечности. Рукава рубашки были засучены до локтей, обнажая рельефные предплечья, а рельефность переходила на ноги, подтянутую талию, плоский живот и широкую грудь.

      Итак, он любил Иисуса и занимался спортом. Не такая уж безумная идея. Но что сбило меня с толку, так это возмутительное совершенство его лица. У него была точеная линия челюсти, которая так нравилась женщинам в моих братьях. Тупые углы, квадратная форма и намек на тень, которую не смогло бы соскоблить самое острое лезвие.

      Его каштановые волосы были зачесаны в сторону: короткие по бокам и длинные сверху, уложенные в беспорядочную прическу. Модный стиль. Молодежный. Не то чтобы он был молод.

      Зрелость вырисовывалась на его чертах. Морщин не было. Но в его взгляде чувствовалась властность. Закаленный взгляд, который можно обрести только с жизненным опытом. Он был ближе к возрасту моего брата Уинстона. Лет тридцати, наверное. Слишком старый, чтобы привлечь мое внимание.

      Слишком пугающе.

      Вот только я не могла отвести взгляд. Его ноги были расставлены на ширине плеч, а руки лежали на бедрах, его осанка требовала внимания. Я не знала, куда направить свой взгляд. Каждая его часть навевала непристойные мысли. И опасность.

      Его великолепная внешность ничуть не уменьшала тревоги, которая леденила воздух вокруг него. В его выражении лица было что-то необычное, что вызвало тревогу в моей голове.

      Его глаза глубокого, насыщенного синего оттенка заострились, когда он увидел, как я безвольно раскинулась на полу. Слава Богу, на мне были брюки. Но он не просто смотрел на меня. Он кричал этими глазами, критикуя и порицая все, что видел в тревожной тишине. Его холодный взгляд пронзил мою грудь и парализовал сердце, заставив пульс участиться.

      Я