Караван. Исторический роман. Том II. Валерий Федорцов

с матерью вольную, но за это я должна была жить на два уйнинга*. Его титула я тоже не получила. Теперь меня холопы* считают конозкой*, а беки с нойонами, холопкой. А я, ни то, ни другое. Но зато, мне «до смерти» был рад Дархан. Ведь у него наконец-то появилась «законная», признанная даже отцом, сестра. Когда же отец умер, Дархан попросил меня присматривать и за их тораком*. Ведь сам он почти всегда в отъездах. Он даже разрешил мне здесь жить со своей матерью, но та отказалась переезжать в уйнинг*, принадлежавший когда-то её тирану. А вот я его за это, хоть и осуждала, но простила. Он ведь мой отец! А кроме того, мне всегда очень хотелось, чтобы меня наконец, перестали называть выродком, и обращаться со мной так, как отец когда-то, обращался с моей матерью, да и не только он один. Тебе, иноземец, этого не понять. Чтобы понять холопку*, нужно ею побыть. Вот так я попала сюда и теперь продолжаю жить на два уйнинга*. То здесь, то там, у моей матери. Разрываюсь, как могу. Но здесь, для всех, я как бы нойонка*, а там, продолжаю оставаться холопкой*, хотя меня и перестали, все кому не лень, обижать и трогать. Брат же мой, человек относительно добрый, он помогает даже тем моим братьям и сёстрам, которых отец так и не признал. Но это ведь и его братья с сёстрами тоже!

      – Постой, – перебил её Камол ад-Дин, – Я уже успел побывать в вашей стране во многих местах. Изучил нравы, обычаи и даже наречия многих проживающих здесь народов. А потому, я заметил, что в разговоре тобой употребляются выражения отнюдь не кыпчакского происхождения, а ещё кое каких народов. Если не секрет, скажи, кто ты есть на самом деле? У тебя, вроде как, немного от мокшанки*, немного от урусовки*, но мне кажется, что ты, ни та, ни другая.

      – А ты наблюдательный, – рассмеялась Ламзурь, – Я действительно, ни то, ни другое. Мы даже с братом, если всё разложить по кровям, представляем разные народы. Получается, что я арджанка*. Слыхал, что нибудь о таких?

      – Нет. А действительно, кто такие, эти арджане*? – спросил Камол ад-Дин, – Расскажи мне о твоём народе. Я о нём, впервые слышу.

      – Арджане*, были вторым народом в Мокшанском царстве, – начала рассказ Ламзурь, – С мокшами жили в мире и согласии. Но когда пришли на эти земли монголы, мохши сразу признали зависимость от них. Арджане* же монголам не покорились и отступили на север в леса, откуда стали оказывать завоевателям сопротивление. Но земли этих лесов, уже были заняты другим народом, урусами*. Это, как его теперь называют, Суздальско-Нижегородский улус*. Арджанам* естественно, пришлось к урусам* приспосабливаться. Наш народ принял от урусов* их веру, смешались наши языки. Поэтому, теперь в нашем языке стало так много русских слов, которыми пользуюсь и я. Но не всем пришлись по душе устои, обычаи и культура урусов*. Поэтому, часть нашего народа ушла на восток, где осела за рекой Итиль*. Другая его часть, поселилась на Южном Урале. А третья, вернулась на прежнюю родину, которая тепрь зовётся не Мокшанским царством, а Наровчатским улусом* монголо-татарской Орды*. Здесь нас