Я ненавижу тебя! Книга четвертая. Эльвира Осетина

разрыдалась, накрыв лицо подушкой.

      Пять дней она не позволяла себе расслабляться, пять дней она заставляла себя быть начеку. И вот результат – истерика. И очень сильная истерика. Странно было то, что сознание Гели будто раздвоилось, и, с одной стороны, она прекрасно понимала свое состояние, но с другой – остановить поток слез не могла. Будто поцелуй, да и обещание того, что Михен, наконец, оставит ее в покое на целых два дня, открыли тот самый «кран», отвечающий за ее слезы и все скопившиеся эмоции, вот только напор был настолько высок, что «кран» сорвало. И как бы Геля ни пыталась остановиться и прекратить истерику, как бы ни увещевала и ни уговаривала себя мысленно, выходило только хуже и хуже.

      Организм позорно предавал ее. Геля же не робот, она живая. Боль в ноге, хоть и не такая уже и сильная, плохой сон по ночам из-за этих болей и невозможности принять более удобное положение и, конечно же, тюремщик, который практически двадцать четыре часа в сутки сидит с ней в комнате, не давая ей возможности расслабиться. Все это каждый день копилось, откладывалось где-то в подсознании девушки, а сейчас начало выплескиваться с такой силой, что снесло все ее внутренние блоки, которые она выстроила для себя.

      Примечания

      1

      В полон – устар. плен, неволя.