Я ненавижу тебя! Книга четвертая. Эльвира Осетина

узнать о ее жизни. Но на следующий день Гелю будто подменили. Она решила устроить мне практически полный игнор. Молча слушала и никак не реагировала на мои слова, будто меня вовсе и не было. И только лишь когда услышала о разговоре с дочерью, оживилась. Я разозлился и на следующий день, когда пришел к ней, сказал, что за разговор с дочерью она должна прекратить меня игнорировать.

      – И она, конечно же, начала поддерживать беседу, – неодобрительно покачал головой психолог.

      – Да, – опустил глаза вниз Михен, чувствуя, как ему становится не по себе от взгляда мужчины, – но лучше бы уж и дальше игнорировала. Она вела себя будто робот. Искусственная улыбка, искусственный интерес, и только лишь в разговоре с дочерью ее взгляд менялся и улыбка становилась не натянутой, а радостной. – Он вздохнул, наблюдая за тем, как делает какие-то пометки у себя в блокноте врач, и продолжил: – А дальше стало только хуже. Нет, она не устраивает мне истерики, она разговаривает со мной и всегда отвечает на мои вопросы, даже задает наводящие, когда я ей что-то рассказываю, но…

      – Но ведет себя не естественно и постоянно напряжена, – закончил за Михена Артем Викторович.

      – Да, – кивнул Михен.

      – Мне нужно вам что-то объяснять или вы уже сами поняли свою ошибку? – ровным голосом произнес психолог.

      Михен взъерошил свои волосы и посмотрел в аквариум, на мимо проплывающего рюкина, сплющенные бока которого отливали красным золотом, а пушистые плавники и хвост – желтым.

      – Понял, теперь понял, – выдохнул он, – вот только как теперь исправить то, что в очередной раз сорвался, – не знаю.

      Психолог отодвинул блокнот и пристально посмотрел на своего клиента.

      – Михен Валерьевич, я хочу, чтобы вы сейчас закрыли глаза и представили то, что я буду вам говорить.

      Михен скептически приподнял свою бровь. Но, видя серьезное лицо врача, все же вздохнул и подчинился.

      – Хорошо, а теперь я хочу, чтобы вы расслабились. Откиньтесь на кресло, чтобы не чувствовать дискомфорта. – Михен подчинился, откинулся в кресле, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. – Отлично, – продолжил психолог, – а теперь представьте себя на месте Ангелины. Себя, прикованного к кровати, лежащего на вытяжке, вынужденного ходить под себя в туалет и по-маленькому, и по-большому. Вы вынуждены мыться только с помощью медсестры. Вы не можете встать и пройтись, потому что ваша нога в тисках. Вы не можете повернуться на другой бок, вы не можете бегать, заниматься спортом. А еще вы зависите полностью от воли другого человека, которого практически не знаете, но который требует от вас общения, да еще и каждый раз шантажирует общением с близким человеком. При этом вы считаете, что, возможно, ваш близкий находится в опасности.

      – Она не в опасности! – вдруг взорвался Михен и открыл глаза, со злостью смотря на доктора, но тут же поймал себя на мысли, что ему безумно хочется сейчас сходить в спортивный зал и вовсю оторваться на тренажерах. А еще ему захотелось вообще