Клоны Инферно. А до потопа оставалось всего 750 лет…. Роман Борин

взрослых, решил залезть на скалу, где какая-то красивая птица свила гнездо. Скала находилась шагах в трёхстах от края долины на уступе Южного взгорья. Ходить туда особенно не запрещалось, но и не поощрялось. Если бы кто-нибудь из взрослых заметил, что Кимаран взбирается по склону, обходя скалу сбоку, то непременно бы предупредил родителей, и с мальчиком, возможно, ничего бы не случилось. Но, к удовольствию трёхлетнего мальчишки, давно положившего глаз на это гнездовье (уж очень хотелось ему подержать в руках птенчиков, время от времени пищавших оттуда), никто его самовольной отлучки не обнаружил. А когда он обошёл скалу сзади, увидеть его и вовсе стало невозможно. Пока взрослые горячо обсуждали свою проблему, Кимаран, цепляясь за корни мощных растений, торчавшие из скалы, словно ловкая мартышка, взобрался на вершину и наконец-то достиг своей цели.

      Птенцы отчаянно пищали, махали крылышками и пытались клевать незнакомца, но он всё-таки взял их в ладони – сначала одного, потом другого, третьего. Он ласково разговаривал с ними, передразнивал их писк, поглаживал пальцем их спины и головки, отчего птенцы в страхе замирали, ожидая неминуемой смерти.

      Кимаран подносил их к глазам, пытаясь рассмотреть мельчайшие детали рисунков на их пёрышках. Он так увлёкся, что проглядел опасность – парящего над ним огромного орла, из тех, которых на земле живёт, по-видимому, очень мало. Полагая, что это просто облако закрыло солнце, мальчишка слишком поздно взглянул над собой. От неожиданности он выпустил птенцов из рук и тем самым спас их от когтей хищника. Но, увы, попал в эти когти сам.

      Могучая птица исторгла из себя клёкот, выражавший бурную радость: вместо каких-то жалких пучков перьев попался увесистый кусок мяса! Но эта победная песнь охотника заставила людей устремить свои взгляды в сторону, откуда донёсся клёкот. А Кимаран не успел даже испугаться. Так же как не успел и сообразить, что ему необходимо посильнее дёргаться и что есть мочи кричать. Он просто висел в когтях хищника, точно был копной соломы, и молчал.

      Поражённые столь удивительнам зрешлищем, люди остолбенели. Лишь когда орёл, величественно ровно махая крыльями, описал два круга над чужим гнездом и лёг на четко выраженный курс на юг, заголосили все: и женщины, и воины, и сам главарь. Ульрика же и вовсе чуть не потеряла сознание.

      Вскрикнув «Это ведь мой Кимараша, мой мальчик!», она зашаталась под грузом накатившегося ужаса.

      Кимвал в молчании метнулся в шатёр за луком. В душе проклиная себя за то, что все они давно отвыкли при себе держать оружие: враги в долину даже не заглядывали. Воины принялись ловить рассёдланных коней, но было уже поздно: натянув тетиву, Кимвал обнаружил, что стрелять не в кого – птица уже превратилась в чёрное пятно на фоне поросших чистой зеленью гор и голубого неба.

      Несколько суток пахан и его самые выносливые воины рыскали по южным горам, пытаясь разыскать гнездовище подлой птицы. «Не найдём живого ребёнка, так хотя бы врага изрубим