Превосходство душегубов. Часть вторая Монстр просыпается. Вячеслав Юрьевич Сухнев

же облаве ему патрули вывернули карманы и притырили шесть тысяч. Правда, нашими, лиловыми «бабочками». Невелики деньги, но обидно.

      Пока он так размышлял, проворные руки патруля уже обежали Лимона по периметру, и надсаженный басок сказал:

      – Можешь повернуться…

      Что Лимон с неохотой и сделал. Рослый парень с мятыми прыщами на щеках, в пропотевшей форме, держал лодочкой мясистую ладонь, куда Лимон и сложил водительский сертификат. Патруль долго рассматривал фотографию на удостоверении, словно никогда не видел таких оттопыренных ушей и такой острой лысины.

      – Подними рукавчик! – буркнул патруль.

      И поводил пластиком удостоверения над опознавательным браслетом Лимона. А сам настороженно потянулся правой клешней к наколенной кобуре – ждал, видно, что браслет запищит от несовпадения магнитного кода. Браслет, однако, был нем, и на прыщавой роже промелькнуло разочарование. А ты хотел премию схлопотать, подумал Лимон. За поимку опасного бандита… Обойдешься пока!

      – Свободен, командир? – вежливо спросил Лимон.

      – Не суетись, дядя, – лениво сказал патруль. – Тачка где?

      – Отдыхает… Петроля не напасешься, а у меня лишних денег нет. Я и ножками могу.

      – Ну, и куда ты… ножками?

      – В «Детский мир» иду.

      – А я думал – в «Три ступеньки», – усмехнулся патруль.

      В «Трех ступеньках», как называли грязный винный магазин в подвале на Неглинной, постоянно толклись барыги, перекупщики краденого.

      – Нет, командир, – нахмурился Лимон. – Не на ту стенку картинку клеишь. Тихо-мирно иду в «Детский мир», хочу себе танк купить, вспомнить босоногое детство. А вообще, дружок, я не обязан перед тобой отчитываться. Документы в порядке? В порядке. Тогда от винта!

      Лимон почти физически ощутил, как у патруля чешутся кулаки. Но перемогся парень, стерпел дерзость – работы и так было достаточно. Удостоверение вернул и даже лапу к каске приложил:

      – Можешь идти… танкист.

      Лимон стал протискиваться из молчаливой толпы, запоздало ругая себя. Ну, перемолчал бы – и дело с концом. Нет, о гордости и достоинстве человека вспомнил. И где? Эх, Жора, Жора… В других обстоятельствах ты давно бы уже получил по морде, по почкам и по голеностопным суставам… И в корзине тебя могли покатать, козлом связанного.

      Едва он выбрался из толпы на проезжую часть улицы, как ударил со стороны Большого Кисельного автомат – будто палкой по забору повели. Облава ахнула в полсотни глоток и пала наземь. Лимон броском залег за патрульный мерседес и вгляделся из-под мощного бампера в дрожащий воздух тихого и ласкового сентябрьского дня. Неподалеку чертом вертелся длинноволосый парень в блестящей курточке и от живота поливал из калаша мерседесы. Рядом с Лимоном растянулся патруль и принялся палить в террориста. Ему было неудобно стрелять лежа – локоть ходуном ходил.

      – На капот обопрись! – крикнул Лимон. – Бей понизу – не попадешь, так срикошетит!

      Патруль