Сны бога. Василий Шмагельский

чувствовал, что она настроена решительно, но всё же надеялся, что она вернётся. Ещё он понимал, жизнь с ним таким, каким он стал сейчас, – невыносимое испытание. А он искренне желал ей счастья. Эта мысль не давала ему покоя ещё задолго до разрыва. В какой-то момент он стал недостойным своей любимой Алисы. Единственное, что грело ему душу – стойкое желание начать жизнь с чистого листа. Максу было уже 30, и ему казалось, что отступить сейчас – означало упустить последний шанс, что у него остался.

      Воспоминания

      Наступал вечер, моросил холодный осенний дождь. У серого здания среди такой же серой толпы людей стояла неприметная женщина. Она замерла в беспокойном ожидании, когда начнут выводить заключённых, среди которых должен был быть её муж.

      Мария понимала, что времени будет совсем немного, и надеялась обмолвиться с ним хотя бы парой слов. Её покрасневшие от горя, слегка обезумевшие глаза еле виднелись из-под синего выцветшего платка. Услышав звук подъезжающего «Газвагена», она поспешила к машине, раздвигая толпу руками.

      Из здания зашагали немецкие солдаты. После мелкими группами начали выводить приговорённых мужчин, сажая их по одному в фургон «душегубки». Все понимали, что это их последняя поездка, но никто не сопротивлялся. Может быть, они делали это ради спасения своих родных, а может быть, не осталось сил и веры, так что они покорно принимали страшную участь. Наконец Мария увидела Филиппа. Он знал, что она здесь, и в толпе искал её. Их взгляды встретились на несколько секунд. За это мгновение она прочитала в его глазах столько, что не уместилось бы и в долгий разговор. В них были нежность, благодарность, любовь. Безысходность. Всё, кроме страха.

      Его глаза рассказали о том, как сильно он её любит, и о том, что ради детей и неё вынужден принять смерть. Ещё Филипп подал жене тайный знак, что хочет передать нечто ценное. Следовало подойти ближе и подождать, пока солдаты не отвлекутся хотя бы на мгновение. Также она поняла по его взгляду, что уже завтра ей придётся покинуть город. Мария сделала несколько шагов вперёд, и Филипп, проходя мимо, бросил свёрток ей под ноги, прошептав: «Сохрани это». Мария незаметно подняла находку из грязи и спрятала под пальто.

      Стоя у дверей фургона, Филипп посмотрел на Марию смиренным взглядом и еле слышно произнёс: «Мы ещё встретимся. Не в этой жизни – так в другой. Я всегда буду рядом. Вырасти детей и верь, что мы опять будем вместе».

      – Я знаю, – еле выдавила Мария. Голос почему-то пропал. Она хотела разрыдаться, но сдержалась, понимая, что ей нужно быть сильной.

      Они в последний раз взглянули друг на друга. По команде Филипп запрыгнул в фургон. По щекам Марии покатились слёзы и холодные капли дождя. Она не хотела слушать, как зловещий газ, хлынув внутрь кабины, начнёт убивать приговорённых. Она бы с радостью поменялась с мужем местами, если бы ей разрешили. Ей так хотелось забрать часть предсмертных мук, что его ожидали. Но Мария могла только находиться неподалёку от того места, где Филипп расстанется