Сны бога. Василий Шмагельский

погоды, эти несчастные изо всех сил трудились, мечтая только об одном – сохранить единственное, что враг ещё не отнял у них. То, что было непомерно дорого и одновременно не стоило ни гроша – их жизни.

      Одни загружали автомобили и повозки. Другие подтаскивали провизию и боеприпасы. Третьи копали могилы и траншеи. Четвёртые выталкивали увязшую в грязи технику. Дети, которые совсем недавно беззаботно играли на улицах в мяч и строили шалаши, теперь были вынуждены выживать. Они попрошайничали, скитаясь по улицам в надежде раздобыть хоть немного съестного.

      В это время где-то на окраине города Филипп метался по кабинету. Он доставал с полок документы и тетради и бросал их в одну большую кучу. Ему нужно было успеть уничтожить нечто очень важное. На старом пошорканном столе в медном тазу догорали бумаги. Филипп торопился изо всех сил. Когда последний документ охватило пламя, он заворожённо посмотрел на танцующие языки. Огонь жадно объял бумагу, пожирая букву за буквой уже еле-еле видневшейся тайной записки.

      – Успел, – с облегчением прошептал Филипп, когда за дверью раздались тяжёлые шаги. Они неумолимо приближались. Собрав всю волю в кулак, Филипп сел за письменный стол в ожидании своей участи.

      «Быстро же работают проклятые фрицы», – подумал он. Рука невольно поползла в карман. Достав потёртые часы, Филипп взглянул на них так, будто время теперь могло иметь какое-то значение. Когда у самой двери шаги на мгновение затихли, он сунул часы за пазуху в потаённый карман.

      В дверь не стучали. Ее вышибли ногой. В кабинет забежали двое солдат с автоматами и высокий чернявый немецкий офицер. На воротнике у него были две молнии. Серебряные галунные погоны с выпушками и три серебряные четырёхугольные звезды на левой петлице говорили о его звании унтерштурмфюррера. Филипп уже встречал эти знаки отличия особого отдела «СС», но всегда старался держаться от них подальше. Оглядев комнату и поняв, что они опоздали, офицер жестом дал команду своим подчинённым. Один из солдат схватил Филиппа за ворот пальто и резким движением повалил на пол вместе со стулом.

      – На выход! – вскрикнул унтерштурмфюррер, ткнув заряженным вальтером ему в затылок.

      Макс Волчик

      Этот сон снился ему уже много-много раз, но каждый будто впервые: глубокий колодец с выложенными гранитным камнем ровными стенами и неудержимый полёт в тёмные, бездонные недра, сопровождающийся жутким воплем. Что было внизу, в самом конце падения, и откуда начинался путь, было известно одному Богу. И только он знал цель этого «путешествия». Результат кошмара всегда был одинаков – собственный протяжный крик, опережающий звон будильника, и холодный пот, насквозь пропитавший наволочку. Затем сотрясаемое нервной дрожью тело, сидящее на краю кровати, и вздох облегчения от понимания того, что всё уже позади.

      Вот и сегодня, тёплым майским утром, Макс Волчик пробудился раньше положенного по той же причине. После нескольких минут ступора мысли начали проясняться сквозь головную боль. В