Кремлевский пул. Два полюса и шесть континентов. Александр Кочетков

них купили себе пепельницы на высокой резной подставке, а я не удержался и взял двухметровой высоты угловую этажерку. Все ребята, кроме Алеши, приобрели себе по такому же, как у меня, зеленому амазону. Этажерка в машину не влезла. Пришлось ехать, придерживая ее рукой на крыше.

      – Наверное, теперь нужно оформить справку, что питомцы здоровы? Может пригодиться на выезде в аэропорту Манагуа.

      – И на прилете в Шереметьево справка не лишняя будет!

      Попугаев посадили в коробку и отправились искать клинику для животных.

      – Справка будет стоить шесть долларов, – предупредил ветеринар.

      – Ничего себе, сама птица стоит пять, а справка шесть! – возмутился Петя.

      – Давайте возьмем документы на одного, а потом размножим!

      Успешно отксерив бумаги в нашем посольстве, случайно столкнулись в коридоре с консулом. С ним мы успели познакомиться на одной из вечеринок с журналистами, даже несколько раз обсуждали международную обстановку за бокалом никарагуанского рома «Флор де канья» с колой. Вряд ли кто лучше мог подсказать, как довезти ценный груз до Москвы.

      – О, ребята! Ничего у вас не получится. Справка не поможет. Прилетите в Шереметьево, таможня попугаев заберет на карантин! А вам скажут: «Приходите через месяц!»

      – И что?

      – А ничего! Через месяц узнаете, что, типа, «они заболели и склеили ласты!» А на самом деле их продадут на Птичьем рынке, и концов не найдете.

      – Так что же делать?

      – Тише, только я вам этого не говорил, – консул наклонился ко мне. – Сажайте их в коробку, коробку в сумку на плечо, и идите спокойно мимо таможни. Пронесете – хорошо, ну а нет – значит, не повезло.

      Так мы и сделали. В аэропорту Манагуа местные секьюрити даже не обратили внимания, когда перед ними на экране монитора проплыла наша ручная кладь с четырьмя скелетиками. Знакомые стюардессы не обманули, самолет был огромный, командир экипажа не возражал. В один из багажных отсеков удалось запихнуть кресла, этажерку, мешок с зелеными зернами кофе и даже железный кофр с мандаринами.

      Полет прошел нормально, только попугаи в салоне подавали голос на взлете и посадке – пришлось вылить в коробку рюмку коньяка.

      На таможне в Шереметьеве сумку, затерявшуюся среди большого количества съемочной аппаратуры, никто не заметил. Кроме одного экземпляра для себя, я докупил второго, чтобы подарить директору творческого объединения, в знак благодарности за столь интересную командировку. Когда приступили к распределению привезенных птиц, Алеша сказал: «Извини, не подумал, не стал покупать. А мне очень нужен такой!» Пришлось отдать одного попугая брату, а самому лихорадочно искать, что найти взамен.

      На следующий день на студии, столкнувшись с директором, я протянул ему пакетик.

      – Вот, небольшой сувенир из Латинской Америки!

      Он открыл пакет и достал кошелек, сделанный из кожи гигантской жабы, масса которых обитает в Никарагуа. С одной стороны кошелек был гладкий, с другой красовалась жабья морда – не нашел ничего лучшего