Прислушайся к музыке, к звукам, к себе. Мишель Фейбер

сказал одному из ученых, что признаться в нелюбви к музыке – все равно, что заявить о своей гoмoсeксуальности. «Проблема» заключалась не в его отношениях с музыкой как таковых, а в отношениях с нормальными людьми, которые не могли выносить его инаковости. Однако ученые не заинтересовались тревожным социальным сигналом, сосредоточившись на биомедицинской визуализации слуховой коры головного мозга этого участника исследования.

      Еще один предмет изучения – поведение крошечных волосков на руке ангедоника и отсутствие у них должной реакции на музыкальные стимулы. Не могу не задаться вопросом: а что, если человек еще не слышал музыки, которая ему понравилась бы? Что, если его душа ожидает встречи с музыкой гнауа или тосканскими танцами, которые он откроет для себя лишь через несколько лет, а исследователи тем временем мучают его Бахом или The Beatles, U2 и Чарли Паркером, группой Van Halen и Уитни Хьюстон, в результате объявляя неполноценным на том основании, что волоски на его руке не встали дыбом при прослушивании песни I Will Always Love You?

°°°

      Что на самом деле интересует меня в музыкальной ангедонии, так это возможность – а скорее даже немалая вероятность, – что пятью процентами дело не ограничивается. Я уверен, что в мире гораздо больше четырехсот миллионов людей, которые предпочли бы обойтись без музыки.

      Аналогия с признанием в гoмoсeксуальности пригодится и здесь. Мы знаем, что вокруг множество гомосексуальных людей, поскольку долго притворяться в этом деле невозможно. Гeи, которые пытаются вести жизнь гетерoсeксуалов, постоянно идут против своих желаний, снова и снова, и у этого всегда бывают последствия. Справиться с нелюбовью к музыке гораздо проще. Любители музыки по умолчанию предполагают, что вы похожи на них, и вы, чтобы не провоцировать конфликт, не разубеждаете их в этом. Приучаетесь говорить о любви к музыке.

      Наедине с собой вы обходитесь без нее, и это не причиняет вам никаких неудобств. На публике вам приходится мириться с этими нежелательными звуками, но, как выразился один ангедоник (невольно повторив за Набоковым), «музыка – странная вещь, одновременно навлекает скуку и отвлекает». Ни то ни другое нельзя назвать адской пыткой. Можно прожить с этим всю жизнь и ни разу не проронить слезу и не утратить самообладание.

°°°

      А вот другие люди – это уже проблема.

      В нашем обществе считается постыдным не любить музыку. Под «нашим обществом» я подразумеваю всю совокупность людей, считающих себя причастными к Культуре, аморфную элиту, к которой может присоединиться кто угодно. В пьесе Шекспира «Венецианский купец» благородный Лоренцо не доверяет тому, «у кого нет музыки в душе», «кого не тронут сладкие созвучья», а Фридрих Ницше утверждал, что «без музыки жизнь была бы заблуждением». Наш современник Билли Джоэл описывал музыку как «ярчайшее проявление человечности. То, что затрагивает каждого. К какой бы культуре мы ни принадлежали, все любят музыку».

      Проблема, связанная с этими утверждениями об универсальной силе искусства,