Колыбельная для медведицы. Книга вторая. Антонина Чернецова

развернулся к выходу, но, дойдя до двери, всё же вернулся к ней, встал на колени, обняв Тею за ноги, прижался лицом к её животу.

      – Пожалуйста, милая, прости меня, я так спешил к тебе!

      – Юкас, встань! Что на тебя вдруг нашло?

      – Я тебя теряю, да? – сам не веря в то, что говорит, не желая слышать ответ, спросил он.

      – Мы будем лучшими друзьями, ты всегда можешь на меня рассчитывать, – мягко уверила она.

      – Не хочу я с тобой дружить! – выкрикнул он.

      – Навязывать тебе что-либо я больше не буду, – снова улыбнулась Тея.

      Эти несколько дней, когда она приняла решение окончательно закончить их нелепые, мучающие её отношения, и до того момента, как он появился тут, она много думала, говорила с Вандой, ожидая её совета. Но Ванда ничего нового не советовала, рекомендация её заключалась в том, что Тея должна слушать сердце. И Тея уходила к себе, ложилась в постель, решала, что всё она сделала правильно, а утром сомневалась вновь. Сейчас же, увидев его, она чуть не дала слабину, но убедила себя не поддаваться его словам и не вступать вновь в одну и ту же реку.

      Юкас посмотрел на неё, усмехнулся, довольно грубо, и покинул таверну.

      ***

      Мельник нервно ходил по дороге, ведущей на мельницу, с минуты на минуту он ожидал телегу, в которой должны были доставить первую партию бочек с порохом. Часть подземного тоннеля, точнее, довольно просторная ниша под мельницей, после долгой подготовки и нескольких неудач, связанных с завалами и подтоплениями, была, наконец, хорошо укреплена и готова к тому, чтобы начать складировать там порох.

      Теперь, после стольких лет попыток, участники диверсионного мероприятия выработали стратегию, и в полную силу начали прокладывать под землёй путь к обиталищу медведей.

      Но вместо телеги с взрывчаткой на дороге мельник увидел сына вождя со своими людьми. Небольшая армия возвращалась из похода, и горожане с радостными криками выбежали им навстречу. Этот мальчишка был популярен. Ему до всего было дело! Он гораздо активнее, чем отец, интересовался делами города, он ввёл налог на торговлю, и теперь только их союзники могли торговать в городе, не рискуя разориться. Базарная площадь при этом не опустела, прилавки по-прежнему радовали многообразием товаров. Местные жители, а так же граждане союзных городов скупали товары у тех, кто явился в большой город в надежде немного заработать, но столкнулся с так называемыми заградительными пошлинами, и вынужден был продать всё у городских ворот по такой низкой цене, что навар едва ли окупал себестоимость. Ирай убедил отца, что и союзные с ними города должны поступать точно так же, душа тем самым тех, кто ещё стремился сохранить независимость. При таких раскладах все больше городов и крепких деревень присягали седым на верность, а у остальных копилось всё больше ненависти.

      Кроме прочего, теперь каждое союзное поселение должно было иметь свою армию с медведями. При этом седые не "разбазаривали"гены своих прекрасных медведей, чистота породы охранялась, и такие животные использовались только в основной армии. Ополчение других городов состояло из