S-T-I-K-S: Эксельсиор 2. Екатерина Синякова

по округе. В качестве временного укрытия рейдеры выбрали бывший винный завод. Нюхач припарковал внедорожник на территории здания, закрытого для проведения реставрации с демонтажными работами. Стоило водителю и пассажирам покинуть салон, как из-за мешков со строительным мусором показалась взлохмаченная голова открывающего рот в немой мольбе ползуна. Вместо утробных звуков из глотки жалкой твари вырвались хрипы. Тана подняла с захламленного арматурой асфальта увесистый кирпич, чтобы размозжить низшему зараженному череп.

      – Не убивай ползуна, – предостерег любовницу Нюхач.

      Девушка вопросительно уставилась на водителя.

      – Вдруг наш «питомец» снова проголодается… – рейдер махнул рукой в сторону чумазого Экса: пацана нисколько не смущало то, что на его лице застыли напоминающие образующуюся на металле ржавчину пятна чужой крови; хигтер не слушал разговор спутников – перевертыш застрял в собственных вязких мыслях.

      Зараженный продолжил тащиться к гостям, отталкиваясь ладонями и локтями от земли. Голодный взгляд твари был колким и хищным, а тело – немощным. Кожа на брюхе ползуна практически стерлась; оставляя на асфальте влажную дорожку алого оттенка, «червь» совершил очередной рывок к рейдерам и скорчился от пронзившей все его существо боли, так как из дырявого живота мутанта вывалились склизкие серые кишки.

      – Можешь прикончить зараженного, Тана, – медленно моргнув, вмешался в разговор спутников Экс. Чужак прищурился и устремил взор на посмевшего говорить о рационе хигтера с пренебрежением Нюхача. Тот напрягся. Перевертыш, объясняя свое произнесенное ранее жестокое предложение, напомнил мужчине: – Питаться падалью я не намерен: у меня была возможность убедиться в том, что «альтернатива» намного вкуснее мяса зараженных.

      Экс попытался принять облик «изысканного блюда». Мышечная масса пацана увеличилась, хигтер вытянулся и раздался в плечах. Черты лица бойца обрели угловатую суровость.

      Нюхач шумно сглотнул.

      – Полоз… – пробормотала вдова скопированного хигтером садиста; от изумления девушка выпустила из пальцев тяжелый прямоугольный «брикет», острый угол кирпича угодил в темя подползшего к блондинке существа и пробил твари голову, однако зараженный не затих, а едва слышно заунывно заурчал.

      Дар Экса опять дал сбой. Как подогретый пламенем свечи парафин, «шкура» и маска покойного супруга Таны схлынули с хигтера.

      Блондинка отфутболила потемневший от густой багровой «грязи» камень носком ботинка, а после забила ползуна ногами, с остервенением вдалбливая обломки черепа в желтоватые студенистые борозды и извилины мозга твари, на которой просто вымещала злость. Тана не над ползуном вдоволь поиздевалась, а над Полозом, образ которого отпечатался в сознании девушки.

      – Ублюдок! – прокомментировал поступок зарвавшегося Экса любовник Таны. Нюхач подошел к девушке и обнял ее за дрожащие плечи.

      – Ха-а… Какие мы нежные! – сопливая драматическая зарисовка вызывала у хигтера скуку.

      ***

      Хрупкую