Россия в Средиземноморье. Архипелагская экспедиция Екатерины Великой. И. М. Смилянская

в Ливорно задержались капитаны с фальшивыми английскими документами, желавшие затем отправиться в Порт-Магон, соединиться с россиянами и воевать с турецкими и рагузскими кораблями. Сообщалось также, что в Тоскану тайно направлялись славянские подданные Венеции, опытные в навигации и кораблестроении (назывались фамилии Лупович, Рукович, Маринко, Иванович, Каменарович и др.). Венецианский капитан Гаспаро Моро видел в Ферраре большое количество вооруженных холодным и огнестрельным оружием выходцев из Каттаро, принадлежащего Венеции города в Черногории, о чем Моро и донес Сенату. В Венеции были уверены, что все означенные лица были намерены в составе русских войск отбыть на войну с Турцией, что требовало от венецианского правительства самого деятельного контроля: нейтралитет республики запрещал ее подданным участвовать в русско-турецкой войне на стороне России.

      Сенату казалось сомнительным, что греки и албанцы православного вероисповедания могут отказаться от контактов с русскими представителями в Италии, однако это неизбежно возбудило бы подозрения Порты. В итоге, Сенат принял и опубликовал специальный эдикт, воспрещавший венецианским подданным участвовать в боевых действиях России против Турции и приравнивавший нарушение устанавливаемого правила к государственному преступлению. Эдикт был отправлен в Лондон, Вену и Константинополь, венецианским властям в Леванте, Далмации, Албании[959], а также переведен на греческий и хорватский языки. Тем самым Венеция старалась избежать обвинений в сочувствии ее граждан одной из воюющих сторон и подтвердить собственный нейтралитет[960]. В сложившейся ситуации особая ответственность ложилась на Франческо Вики, венецианского консула в Ливорно, в задачи которого входило следить за подданными республики и, по возможности, отправлять их обратно в Венецию[961].

      Если в Тоскане Орловым удалось создать необходимые условия для пребывания там флота Екатерины, то венецианские власти по-прежнему опасались русского военного присутствия в Италии. Тосканцы старались уверить венецианцев в том, что герцогство будет соблюдать нейтралитет, однако сами факты свидетельствовали, что контроль за русскими со стороны чиновников Пьетро Леопольдо не был строгим[962]. Почти одновременно, 27 мая 1769 г. флорентийский консул в Венеции Коттини сообщал о страхах венецианцев в связи с проводившимся в Генуе оснащением русских военных судов[963]. Сухопутные победы русских войск лишь усугубляли возрастающую тревогу венецианского правительства за судьбы принадлежащих Венеции колоний в начавшейся морской войне[964]. Россия же – посредством ее посланников при европейских дворах (в частности, в Лондоне и Вене) – продолжала уверять венецианцев, что их владениям в Средиземном море русский флот не причинит никакого вреда[965].

      Еще в 1915 г. Роберто Чесси ввел в научный оборот весьма любопытный источник: хранящиеся в Государственном архиве Венеции записи разговоров Маруцци с неким Драганичем (эти

959

Подробные объяснения ситуации в Адриатике и позиции Венеции, основанной на соблюдении статей мира в Пассаровице, адресованные французскому правительству, были составлены и отправлены 29 сентября 1769 г. (ASV, Senato, Corti, Registro 146, 1769. 148 verso).

960

Ibid. 48-49 verso, 53 verso.

961

Например, 2 июня 1769 г. Бики сообщал, что в Ливорно почти нет выходцев из венецианских владений в Далмации (ASV, Inquisitori di Stato, Dispacci diretti agli Inquisitori di Stato dai Consoli, Livorno, busta 513). 16 июня он передавал, что количество венецианских славян в городе возросло (около 20 человек): они курсировали между прибрежными городами Тосканы и Лигурии. Спустя еще неделю консул писал в Венецию, что несмотря на отсутствие в Ливорно готовящихся кораблей, предназначенных затем русскому флоту, в город продолжали прибывать уроженцы Каттаро, стремившиеся вступить на русскую службу (ASV, Ibid, донесение от 23 июня 1769 г.). Вот еще один пример из практики венецианского консула в Ливорно: «За два дня до отплытия русского флота (т.е. 10 апреля 1770 г. – Авт.) – в моем доме ночью объявился некий Джорджо Лукашевич, начальник далматинцев на русской службе. Лукашевич представил мне, что как он, так и здесь (в Ливорно. – Авт.) находящиеся двенадцать его товарищей намерены вернуться на службу к их Сиятельнейшему Властителю, если я дам им гарантии от наказания за содеянный ими уход, дабы быть зачисленными в армию того же Сиятельнейшего Властителя, ибо когда покидали они дом свой, то не состояли на службе. В ответ на это я уточнил, что не могу дать им точного ответа, да и не имею права давать какую-либо гарантию, однако я уверен, что вернувшись к Сиятельнейшему Властителю они будут благосклонно приняты. Впрочем, упомянутый Лукашевич опять повторил мне, что без гарантий они никуда не хотят ехать, умоляя меня сообщить Вашим Сиятельствам о сем их намерении, и если их удостоят милости, чтобы сообщили эту новость венецианскому послу на Мальте, куда далматинцы собирались отправиться на здешних русских кораблях. Более того, добавил Лукашевич, на Мальте находятся двенадцать других славян, которых необходимо вернуть…» – из донесения Франческо Бики от 13 апреля 1770 г. («Due giorni prima della partenza della flotta russa – comparve in mia casa di notte tempo un tale Giorgio Lucacevich capo delli Schiavoni, che sono addetti al servizio dei Russi, e mi rappresento, che tanto esso, che dodici suoi compagni, che qui si ritrovavono, sarebbero stati intenzionati di ritornare al servizio del loro Serenissimo Principe, sempre che da me’ gli fosse stata data sicurezza di non essere castigati per il passo anno fatto, e di poter essere impiegati nellarmata del Medesimo Serenissimo Principe, giacche quando si dipartirono dalle loro case, non avevano alcun impiego; a tale proposizione le fu da me soggionto, che non potevo darle precisa risposta, ne tarn росо avevo facolta di darle alcuna sicurezza, ma che in quanto a me averei creduto, che ritornando al loro Serenissimo Principe sarebbero stati benignamente accolti; ma nuovamente mi replied il predetto Lucacevichm che senza d’una sicurezza non voleano moversi, con pregarmi di rassegnar alle LL. EE. questa loro intenzione, e che degnandosi і concederle tal grazia, ne avessero fatta precorrere la notizia al Veneto Ministro di Malta, per dove erano per incaminarsi colle navi Russe di qui; e piu m’aggionse il detto Lucacevich, che in detta Malta vi si ritrovavano altri dodici d’essi Schiavoni che s’impegna di fare ritornare anche quelli…») (ASV, Inquisitori di Stato, Ibid). Славяне, севшие в Ливорно на русские корабли: Джорджо Лукашевич (глава), Симон Млинерич, Трифон Балабан, Пьетро Дабович, Маттио Кларич, Кристофано Петрович, Зуан Банович, Марко Банович, Кристофано Медин, Зуан Далматинец, Элиа из Кастельнуово, Микеле Якобо (см. также: Manfroni С. Documenti veneziani sulla campagna dei Russi nel Mediterraneo 1770-71. P. 1156).

962

Венецианский консул в Ливорно Бики в донесении от 2 июня 1769 г. отмечал, что недавно купленный англичанами английский корабль, плавающий под английским флагом, во всей видимости, сменит штандарт на русский в одном из средиземноморских портов (ASV, Inquisitori di Stato. Dispacci diretti agli Inquisitori di Stato dai Consoli, Livorno, busta 513).

963

ASF, Segreteria e Ministero degli Esteri, pezzo 2317. См. также главу о русско-генуэзских связях во время войны 1768-1774 гг. в настоящем издании.

964

ASF, Ibid, донесение Коттини от 6 января 1770 г.

965

ASF, Ibid, донесение Коттини от 13 января 1770 г.