Академия чародейства и проклятий 3. Война света и тьмы. Сара Фейрвуд

но в этом равнодушии было что-то чудовищное.

      – Ты не можешь держать меня взаперти, – я поднялась, стирая грязь с ладоней. Горло болело, но я старалась держать лицо. – Я имею право знать правду.

      Правду. Это слово раскалывало меня изнутри. Вальдо скрывал её так долго, что я уже начала сомневаться, существует ли она на самом деле. Скрывал от меня прошлое. Заявился на пороге, утверждая, что я его дочь. И вот теперь – это.

      Он ступил ближе, его фигура заслонила тусклое осеннее солнце. Его лицо почти не отражало эмоций. Только взгляд – столько там было не то боли, не то угрюмой усталости.

      – Правда тебя уничтожит, – сказал он тихо. – Зачем тебе это? Что ты надеешься найти?

      – Уничтожит? – я засмеялась, но в этом звуке больше было горечи, чем радости. – Это говорит отец, который уже уничтожил мою жизнь? Не бойся, Вальдо. Ты преуспел в этом лучше, чем любая правда.

      На миг что-то мелькнуло в его глазах. Уязвимость? Вина? Я не могла быть уверена. Но это чувство тут же исчезло, как и появилось. Его лицо стало снова каменным.

      – Ты не понимаешь, с кем играешь, девочка. Это намного больше, чем твоя обида или ненависть ко мне, – он сделал ещё один шаг, и я почувствовала себя загнанной в угол. – Эдвард ошибся. Он позволил себе привязанность, слабость. Я не повторю его ошибок.

      – Тогда зачем ты вообще вернулся? – я смотрела ему прямо в глаза, чувствуя, как подступает горечь. – Зачем ты лезешь в мою жизнь, если так боишься слабости?

      Вальдо замер, будто мои слова на секунду остановили этот поток ледяного высокомерия. Его губы шевельнулись, но ответ застрял на полпути. Я знала, что он не ответит. Он никогда ничего толком не объяснял.

      Я отвернулась. Если он думал, что его власть над Академией даст ему право контролировать каждое моё движение, то он недооценил меня. Я не была «слабой» – ни его дочерью, ни кем-либо ещё. Теперь я была наполовину вампиром – и этот факт давал мне силы и цель.

      – Я найду Эдварда, чего бы это ни стоило, – бросила я через плечо. – А ты можешь продолжать играть в своего «всемогущего директора», если хочешь.

      Я не ждала ответа. Спину жгло его молчание. Я знала: это был только первый раунд, и в нашем странном танце силы мой выигрыш был временным.

      – Ладно. Но ты не можешь пойти в этом обличии.

      Я остановилась, выбрав, по-видимому, не тот путь для этой баталии. Обернувшись, я попыталась прочитать его права и запреты на своём лицевом выражении, узнать истинную природу своего врага. Проблема была в том, что я больше не могла одеваться в старую защитную оболочку: мне нужны были новые маски, новый облик. Этот факт меня задел – мне не оставалось выбора.

      – Твои волосы и глаза изменились, но это не означает, что тебя не узнают, – сказал он.

      Его тень нависла надо мной, словно облако, затмевающее свет. Я фыркнула, отвечая, полная злости и упрямства.

      – И что же мне делать? Натянуть повыше капюшон и сделать вид, что я немая? Чтобы не выдать ни голос, ни свою сущность?

      – Нужно