Нам бы день простоять, да ночь продержаться!. Сергей Протасов

обозначился условный сигнал от судна-маркера, тоже вспыхнул бой. Хоть и частили там пока только мелкие калибры, на нервы это давило изрядно, и скребло леденящим холодком в предчувствии чего-то худшего. И это худшее сразу последовало, точнее, повалило со всех сторон.

      К частым залпам шестидюймовок справа добавились сначала еще такие же с носовых углов слева. Откуда-то совсем рядом. Судя по пеленгам, это «оголосился» форт № 3, по имевшимся сведениям, все еще далеко недостроенный и совершенно безоружный. Но с него, вопреки всему, стреляли, и чертовски точно, поскольку прекрасно видели свои цели! Еще бы! Ведь прежде, чем японский прожектор с форта погас, скорее всего, просто выключенный и убранный в укрытие, русские колонны оказались подсвечены начавшимися на прорывателях пожарами.

      И снова в полный рост встал так и не проявивший себя в Сасебо, но изрядно давивший на всех до сих пор призрак японских береговых торпедных батарей[6]. Места для них лучше, чем на отнесенном подальше от прочего берега искусственном острове, трудно придумать. Так же как и ситуацию для их максимально эффективного использования.

      А ситуация продолжала развиваться стремительно. И отнюдь не в нашу пользу. Обезоруженный тралящий караван, угодивший под кинжальный перекрестный огонь, совершенно утратил организованность и управляемость. Из и без того немногих, сохранивших боеспособность после преодоления минных полей, кто-то замер на месте, беспомощно травя пар через только что образовавшиеся отверстия в магистралях, не предусмотренные конструкцией, кто-то рванул в сторону, освобождая дорогу или надеясь успеть отступить за спину тяжелых кораблей и укрыться, пока те не прикончат опасные скорострелки. А кто-то дал полный ход, в бесшабашно смелом порыве проверяя дорогу для шедших следом своими корпусами.

      Эсминцы их прикрытия также рванулись вперед, чтобы упредить и предотвратить возможную новую атаку, учитывая продолжавшийся перестук мелких скорострелок, наиболее вероятную именно оттуда. После череды накрытий упорно катившего строго вперед «Александра», впритирку у левого борта уже обогнавшего флагмана, пытался закрыть собой «Сисой». Но безуспешно, поскольку на полубаке гвардейца ярко горел порох из распоротых осколками гильз трехдюймовых кранцев первых выстрелов. В этом огне сверкали вспышки детонаций разбитых патронов, не позволяя тушить, и он продолжал притягивать к себе явно избыточное внимание. Однако пострадавший броненосец и сам уже бил в ответ, успокоив докладом, что попаданий нет, и вполне адекватно реагируя на посыпавшиеся запросы.

      Действовать требовалось быстро. Хотя еще никто не знал, куда сейчас лучше бежать, с флагмана тускло замигали затененные ратьеры с запросами о состоянии и наблюдаемой обстановке. Едва в ответ пошли светограммы с докладами о потерях, повреждениях и видимом противнике, с «Орла» ушла ввысь серия ракет цветного дыма, означавшая сигнал для всех «готовиться ворочать вправо последовательно».

      Многие на мостиках

6

В реальной истории вход в Токийский залив, помимо крепостных и обычных минных полей с береговыми артиллерийскими батареями, защищали также и береговые торпедные батареи. Но об их расположении (и даже о том, что они вообще есть) тогда ничего известно не было. Ходили слухи, что для этого закупили в Англии две станции управляемых торпед Бренана (вид управляемого оружия, разработанный австралийским изобретателем Луи Бреннаном в 1877 году. Представляла собой механическую торпеду, приводившуюся в действие расположенной на берегу паровой машиной, выбирающей тонкие тросы с расположенных внутри торпеды катушек, которые через редукторы вращали винты. Сама торпеда несла сигнальную мачту с флажком и могла менять курс, наводясь на цель при помощи двух проволок, управлявших рулевой машинкой. Дальность хода ограничивалась длиной проволоки (1800 метров), а скорость – ее прочностью. На последних моделях ее довели с начальных 20 узлов до 27. Заряд 200 фунтов (91 кг), глубина хода 3,7 метра). Но это были лишь слухи, до сих пор не подтвержденные документально. Японцы всегда умели хранить свои секреты. Скорее всего, на вооружении реально развернутых береговых торпедных батарей стояли дальноходные мины Уайтхеда калибра 450 мм и длиной 6,5 метра. Их специально закупили для береговой обороны. Они оснащались 3-цилиндровой машинкой и имели резервуар сжатого воздуха объемом в 510 л с рабочим давлением 130 кг на см². Благодаря чему были способны пройти на 22 узлах до 3000 ярдов (2743 метра), 2000 ярдов на 26 узлах и 1000 ярдов на 30 узлах. Учитывая, что расстояние между островами-фортами с первого по третий и от третьего форта до батарей мыса Каннон было всего около 2,5 км, это позволяло простреливать с указанных позиций под водой достаточно узкую судоходную часть северного устья пролива Урага насквозь, теоретически создавая непреодолимый заслон для любых сил вторжения.