The Miles club. Эллиот Майлз. Т Л Свон

это ты его впустила.

      О нет…

      Еще одна ужасная мысль закрадывается в мою голову.

      – Ой… а что я ему наговорила?

      Снова бегаю по комнате, в отчаянии вцепившись в волосы.

      – Что, если я сказала ему… – шепчу испуганно.

      – Что находишь его сексуальным? – Ехидный вопрос Дэниела не дает мне дойти до полноценного нервного срыва.

      Бросаю на него уничтожающий взгляд.

      – И вовсе не нахожу! – рявкаю я.

      Дэниел ухмыляется.

      – Если бы ты не считала его сексуальным, для тебя не имело бы значения то, что он видел твои грязные подштанники в корзине для белья и твои тампоны на тумбочке.

      – А-а-а! – завываю я, впечатываясь лицом в ладони. – Убирайся вон!

      Дэниел, весело насвистывая, спускается по лестнице.

      Я оседаю на постель, чувствуя, как кровь отливает от лица.

      Испанский стыд…

      Унижение – есть ли на свете худшая эмоция?

      Поднимаюсь в лифте на верхний этаж поджав хвост.

      Прерывисто вздыхаю. Даже не припомню, случалось ли мне еще когда-нибудь так нервничать.

      Или испытывать такой ужас.

      В моей жизни было немало идиотских ситуаций, и упасть в обморок на работе в форме для нетбола лишь одна из них. Но позволить Эллиоту Майлзу везти себя домой в одурманенном состоянии – абсолютная вишенка на этом дерьмовом торте.

      Это какой конченой идиоткой надо быть, чтобы зазвать своего ублюдка-начальника в собственную неубранную спальню с раскиданными по всей ванной тампонами, а потом спать, прижавшись к нему?

      Морщась, хватаюсь за переносицу. Вот он, конец моей карьеры! Приятно было иметь с тобой дело, «Майлз Медиа». Эллиот и раньше меня не уважал, а теперь наверняка будет целую вечность тыкать меня носом в эту стыдобищу.

      Придется искать другую работу. Здесь я не смогу оставаться… теперь – так уж точно.

      Лифт останавливается на верхнем этаже, и я выхожу. Личная помощница Эллиота отрывает взгляд от компьютера и улыбается мне. Я внутренне съеживаюсь. Она знает? Он кому-нибудь рассказал?

      Я уже стала посмешищем?

      – Привет, Кортни, – отвечаю ей несмелой улыбкой.

      – Заходи, дорогая, он тебя ждет, – отзывается она.

      И, догадываюсь, с нетерпением.

      Бреду по коридору, как приговоренный на казнь, и стучусь в дверь.

      – Входите, – слышен его низкий голос.

      Замираю на секунду и, прикрыв глаза, нажимаю ручку.

      И вот он сидит передо мной во всем своем высокомерном блеске.

      Серый костюм, белая рубашка, темные волосы и подбородок, которым можно резать стекло. Улыбается неспешной обаятельной улыбкой, еле заметно поворачиваясь в кресле из стороны в сторону.

      – Привет, Кейт!

      Стискиваю челюсти – так сильно́ желание напомнить ему, чтобы звал меня Кэтрин.

      – Здравствуйте.

      – Как ты себя чувствуешь?

      Пожимаю плечами.

      – Хорошо. Извините за вчерашний вечер, – говорю с запинкой. – Не представляю, что со мной случилось. И я просто хочу, чтоб вы знали: мне до смерти стыдно,