Чарующая Магнолия. Розалин Сильвер

забыть! Кажется, шотландцы терпеть не могут англичан, верно? Но для жителей континента что одни, что другие – без разницы. Должно быть, это обидно для вас!

      – Скорее, немного раздражает.

      – Понимаю! А кто из ваших родителей имеет шотландские корни, мама или отец? Кстати, разве Мередит – не валлийская фамилия?

      Эллиот взглянул на неё с заметно возросшим уважением.

      – Вы знаете даже про Уэльс? Неожиданная осведомлённость для француженки!

      – Среди моих предков были англичане, – девушка внезапно нахмурилась и поспешила вернуться к своему вопросу: – Так что же с вашими шотландскими родственниками?

      – Моя мама была родом из Шотландии.

      – Она умерла? Ох, я вам соболезную!

      – Это случилось давно. Не прошло и года после моего рождения: так что я не знаю, чего был лишён. Быть может, так даже лучше. Я знаю мать только по портретам: судя по ним, она была красавицей. Среди домочадцев ходят слухи, что отец называл её Дикой Розой Шотландии. Наверное, хотел вскружить ей таким образом голову.

      – Как романтично, – вздохнула Мэг мечтательно.

      «Скорее, банально», -скептически подумал Эллиот.

      – Если хотите, мадемуазель, я буду именовать вас «Дикая Магнолия Нормандии», – ответил он как можно более серьёзным тоном.

      Мэг снова покраснела. Затем фыркнула.

      – Какая нелепость! – воскликнула она. – Не говоря уже о том, что называть так своего слугу – более чем странно, мистер Мередит!

      Он усмехнулся.

      – Вы, как всегда, правы, мадемуазель. Что ж, я очень рад, что вы не собираетесь преследовать меня из-за принадлежности к проклятому племени англичан! У меня сложилось впечатление, что жителей Британских островов не жалуют ни роялисты, ни бонапартисты. И вчера своим враждебным видом вы лишь подтвердили мою теорию!

      – Я сужу о людях по их делам, а не национальности, – в смущении откликнулась девушка.

      – И правильно делаете, – кивнул Эллиот.

      Некоторое время они молчали. Слышался лишь приглушённый перестук лошадиных копыт и звонкие птичьи трели в кронах деревьев, одетых в нарядные ярко-зелёные уборы листвы.

      – Неужели вы совсем-совсем нигде не бывали? – спросила Мэг минут через пятнадцать, не удержавшись. – Вы выглядите, как заядлый путешественник!

      – В самом деле? Ну, хорошо, признаюсь, ретивый инквизитор: вы правы, я был в Америке.

      – В Америке! – воскликнула Магнолия с восторгом. – Неужели? Вы видели индейцев? А диких мустангов? А хлопковые плантации и чернокожих рабов?

      – Боюсь, что на самом деле Соединённые Штаты не столь колоритны, – отшутился молодой человек. – Да, кое-что из перечисленного вами я видел. Мой кузен владеет весьма преуспевающей плантацией в Джорджии; я был у него в гостях.

      – И какой вам показалась Америка?

      – Невыносимо жаркой и пыльной. Большую часть времени я провалялся в своей комнате, полумёртвый от жары, хотя кузен Джордж уверял меня, что лето прохладное! Я так и не понял,