Вертикаль. Место встречи изменить нельзя. Станислав Говорухин

бы. Но только – как режиссер.

      Одесса

      Еще учась во ВГИКе, я уже знал, что буду работать в Одессе.

      Одессой я стал бредить еще в детстве. После книжки Катаева «Белеет парус одинокий». Загадочный, прожаренный солнцем, просоленный морем, пропахший семечками, арбузами, свежей и жареной рыбой город. Какое же должно быть интересное детство у тамошних мальчишек! Потом, в юности, в альплагере на Тянь-Шане я подружился с парнем-одесситом. Веселым, остроумным. Как и героя «Паруса», звали его Гарик. Только тогда я и узнал, что Гарик – это прозаическое Игорь.

      Потом Одесса вошла в меня, поселилась в моем воображении через Паустовского, Ильфа с Петровым, Бабеля, Багрицкого, Бунина и, конечно, Пушкина.

      Но поздно, тихо спит Одесса;

      И бездыханна и тепла.

      Немая ночь. Луна взошла,

      Прозрачно-легкая завеса

      Объемлет небо. Все молчит,

      Лишь море черное шумит…

      Итак, я жил тогда в Одессе…

      Я был влюблен в одесские фильмы.

      Конец 50-х – начало 60-х – расцвет советского кино. Но даже на фоне этих великих фильмов одесские чем-то выделялись. Свежестью, скромностью (в смысле скромных бюджетных средств), какой-то немастеровитостью, легкостью – как правило, недоступной мастерам.

      В Одессе работала молодежь: Хуциев, Миронер, Тодоровский, Ташков, начинала свой трудный путь Кира Муратова. И фильмы они снимали удивительные. Достаточно вспомнить «Приходите завтра», «Жажду», «Весну на Заречной улице»…

      Объехав и обойдя пешком чуть ли не весь Советский Союз, в Одессу, которой я бредил с детства, я попал только в 66-м году. Приехали мы с моим однокурсником, Борисом Дуровым, снимать свои дипломные фильмы, короткометражки по двум рассказам не очень талантливого одесского писателя. Ходили мы по этому удивительному городу, вслушивались в удивительную речь.

      Вот парень садится в такси, командует водителю:

      – На бородатого!

      Это значит – на улицу Карла Маркса. Он мог бы сказать шоферу и так:

      – Два Карла!

      Водитель поймет – значит, пассажира надо высадить на углу Карла Маркса и Карла Либкнехта.

      А каково объявленьице:

      «Лифт вниз не поднимает».

      Одесситы легко понимают друг друга.

      – Где кровь проливаешь? (Это значит – где работаешь?)

      – Говорите на меня, как на двух (то есть обращайтесь ко мне на «вы»).

      – Скажите, если я пойду по этой улице, там будет железнодорожный вокзал?

      – Он там будет, даже если вы не пойдете по этой улице.

      Моя художница по костюмам, которая тоже впервые оказалась в Одессе, рассказывает:

      – У меня вечером поезд в Ленинград. Подхожу к будке сапожника:

      – Можно набить набойки на каблуки?

      – Почему нет…

      – Когда мне прийти?

      Поскреб ногтем небритую щеку:

      – Ну… придите через два дня…

      – Какие два дня! – возмущаюсь. – Тут работы на полчаса! У меня вечером поезд…

      – Хорошо. Придите через полчаса, и уже будут готовы…

      Прихожу