Девочка с Севера. Лия Солёнова

запирала меня в своей комнате. Ночью было светло как днём, но с портрета на стене на меня смотрел дед. Смотрел прямо в душу! Смотрел вполне добродушно, но мне было так страшно, что я с головой закутывалась в одеяло и с ужасом в душе засыпала. Иногда мне удавалось умолить бабушку взять с собой на работу, и это было счастьем – свернувшись калачиком, заснуть в уголке жёсткого чёрного кожаного дивана в сберкассе.

      Бабушка была набожной. В переднем углу комнаты висела икона, перед которой всегда теплилась лампадка. День бабушки начинался молитвой перед иконой с поклонами в пол, со стоянием на коленях. Перед обедом бабушка тоже молилась, но короче. Самое длинное моление происходило на ночь перед сном. Судя по времени, которое бабушка проводила в молитвах, она знала их множество. Бабушка и меня приобщала к Богу, объясняя, что он везде и всюду, а главное, всё видит. Вот этого я и боялась, думая, что боженька стоит за моей спиной, тоже молилась, не зная ни одной молитвы, но усердно крестясь и кланяясь. Моления закончились, когда я стала пионеркой, превратившись в ярую безбожницу. Моя двоюродная сестра Анжела (Элла), будучи на год меня младше, продолжала следовать наставлениям бабушки. Я же над ней насмехалась: «Смотри не расшиби лоб!» Бабушка ругала меня богохульницей, грозила божьей карой. Она соблюдала посты и отмечала все церковные праздники. В такие дни пекла пироги и не затевала серьёзных хозяйственных дел, говоря: «Сегодня птица гнезда не вьёт, красная девица косы не плетёт». Я живо представляла себе, как в большой праздник красная девица гуляет с растрёпанными распущенными волосами. Думаю, бабушка больше любила Эллу, чем меня. Я внешне пошла в отцовскую породу, а моего отца бабушка явно недолюбливала. Кроме того, Элла была послушнее меня. Глядя на её густо опушённые волосами руки и ноги, бабушка говорила:

      – Это к везению. Счастливая будешь, Анжелка.

      Я такого «везения» была начисто лишена и завидовала Элке. Бабушка не смогла оценить предсказательную ценность приметы – ушла из жизни раньше, чем развернулись основные события в жизни её внучек. Нельзя сказать, кто из нас был более счастлив. Как и должно было быть, мы прожили очень разные жизни, со своими радостями и горестями, достижениями и неудачами. Со своими трагедиями. Счастье, как известно, – понятие субъективное, а Эллу уже не спросишь. Её не стало в декабре 2005 года.

      Бабушка во многом сохраняла деревенский уклад жизни. У неё, например, были каток и валёк, которыми она гладила белье – полотенца, наволочки. Попробовав, я поняла, что это занятие требует больших физических усилий. Одежду бабушка гладила духовым утюгом, в который засыпались горящие угли. Чтобы остывающие угли опять разгорелись, утюгом надо было помахать. Это действо бабушка мне доверяла. В сундуке у неё хранился деревенский наряд: кокошник, рубашка, сарафан. Бабушка его никогда не надевала, но зачем-то хранила. Наверно, как память. Я его примерила. Он был мне явно не к лицу. Во всяком случае, так мне показалось.

      Здравствуй, школа!

      Вернулись родители. 1 сентября я должна была пойти в первый