Белая нефть. Вадим Алейников

была советской республикой, они не учили язык, потому что не было необходимости, а потом двадцать пять лет не учили, говоря, что это унижает их достоинство. Теперь они могут бездельничать с чистой совестью».

      – Это же правда!

      – Разумеется, правда, потому они и… э… возмутились.

      Янис закурил, встал и распахнул окно. В комнату ворвался шум большой улицы. Янис курил с отвращением и стряхивал пепел в маленькую карманную пепельницу с логотипом холдинга – чашу на тонкой ножке. Чаша эта, по мнению многих, весьма напоминала рюмку.

      – Ян, ты же бросил курить?

      – С тобой закуришь. С тобой даже запьешь… – Янис раздраженно швырнул недокуренную сигарету в окно. – Рассказать, в чем твоя проблема, Боб?

      – Я более-менее в курсе своих проблем…

      – Я дополню список. Ты… э… владеешь мастерством говорить правду в наиболее оскорбительном для аудитории формате. Пока ты рассказывал о каких-то… э… нехороших политиках или нечистых на руку чиновниках, народ тебя с удовольствием слушал, тем более что трепаться ты мастер. Но ты с чего-то решил вдруг обращаться к недостаткам и порокам всего… э… населения нашей страны…

      – Разумеется, я же священник.

      – К счастью для всех нас, это уже не так… Ступай… э… и не забудь свою зубную щетку.

      Боб посерьезнел.

      – Прости, из чистого любопытства спрашиваю, как бывшего однокурсника и друга: ты понимаешь сейчас, что это предательство?

      – Конечно. Ты есть самый настоящий предатель, отец Владимир.

      Янис вернулся за свой стол, придвинул поближе клавиатуру и обратил взгляд на монитор, давая понять, что разговор окончен.

      – Сначала я – в кассу, получу выходное пособие как уволенный. Мы живем в европейской стране, правда?

      – Бог подаст. Европеец нашелся… Напишешь по собственному желанию, а если его нет, то… э… появится. Кстати, я прозрачно намекнул, что казенную квартиру ты должен освободить.

      Боб хлопнул себя ладонями по коленям:

      – Нет, все-таки ты действительно гад и сука! Вот так внезапно, без объявления войны… Хорош, нечего добавить. А ведь мы долго работали вместе, Янис.

      Янис выпрямился в кресле и стал еще больше похож на изваяние.

      – Ты уже давно работаешь не вместе! Ты разнюхиваешь какие-то вонючие, очень вонючие дела. Ты вместо работы ходишь по судам, тебя показывают по телевизору, тебе, наконец, бьют морду… Твоя тайная сомнительная деятельность все больше становится публичной. Ты детектив, ты шоумен, ты кто угодно – но ты не журналист, в которого я… э… верил. Я делал на тебя ставку, терпел все твои выходки и скверный характер. Я думал, ты звезда, ты поможешь мне вытянуть холдинг. И что теперь? Ты сделал личный бренд сильнее корпоративного и бессовестно этим пользуешься. Ты у нас только зарплату получаешь… э… по моему упущению. Кто из нас предатель? Это не мы начали войну, это только твоя война, Боб. Скажу тебе: даже формально у меня есть все причины тебя выгнать. Ты нарушитель нашего договора. Работа налево… э…